Дверь распахнулась.
— Говорил тебе, ничего путного из этого не выйдет, — с мрачным удовлетворением произнес Тимоти Аллертон. — Ни единого намека на их след. — Он осекся, уставясь на брата. — Вот уж не ожидал!
— Что ты здесь делаешь? — воскликнул виконт.
— Приехал вместе с Хэтти, — объяснил Тимоти. — Я говорил, что все это глупости, но она внушила, что мы должны перехватить их.
— Приехал с Хэтти? Перехватить? — повторил виконт. — Ради Бога, о чем вы говорите?
Тимоти Аллертон вставил монокль.
— Ты перегрелся на солнце, старик?
— Тимоти, он не знает! — сказала Хенриэтта. — Он приехал сюда не из–за этого! Алан, произошла чудовищная вещь. Трикс сбежала! Понять не могу, почему ты решил, что это я! Мы с Тимоти бросились в погоню, я так надеялась поймать их, но мы не нашли ни единого следа!
— Совершенно верно, — пришел на помощь Тимоти. — Сбежала с Джеком Бойнтоном. По крайней мере так она сказала.
— Вы с ума сошли! — воскликнул виконт. — Трикс дома!
— Увы, Алан, ее там нет! — сказала Хенриэтта. — Она ускользнула в разгар бала, оставив письмо, которое ее горничная передала мне в полночь. Трикс написала, что сбежала с Бойнтоном в Гретна—Грин, но я очень боюсь, что она обманула меня и поехала в другом направлении.
Виконт, слушавший это с застывшим лицом, громко вздохнул.
— Скорее всего, она обманула меня! — странным голосом проговорил он. — Понятно! Маленькая… чертовка!
— Он рехнулся, Хэтти! — заявил Тимоти.
Грустная улыбка промелькнула в уголках рта виконта. Он не обратил внимания на слова брата и продолжал:
— Знаешь, любовь моя, через час после того, как вы покинули дом, я также получил послание от Трикс!
— Ты? — недоверчиво переспросила Хэтти.
— Да, я! Она призывала срочно встретиться в матушкиной гардеробной. Там она объявила мне, что ты сбежала из дома и направляешься к границе вместе с Киркхэмом. Она призналась, что не могла больше хранить тайну и решила все мне рассказать.
— Ох! — воскликнула Хенриэтта. — Маленькая негодница! Ее… ее следует высечь!
— Да, возможно, — согласился виконт. — Однако не надейся, что это сделаю я, ведь теперь я у нее в долгу. Кроме того, ты должна признать, что она спланировала все мастерски!
— Отвратительно! — воскликнула Хенриэтта, едва сдерживая улыбку.
— Хэтти, я же говорил, что она обманывает тебя, — произнес Тимоти. — И говорил вовремя. А тебе, Алан, я хочу сказать, что, если ты действительно собираешься жениться на Хэтти, дела у нас будут в порядке. Меня волнует то, что ты, должно быть, покинул дом до окончания бала. Очень невежливо! Великая княгиня обидится! Почти все высшее общество было приглашено познакомиться с ней, а ты в самый разгар вдруг уходишь!
— Ну, — нетерпеливо сказал виконт, — они имели честь познакомиться с княгиней, а я имел честь попросить Хенри быть моей женой, поэтому мы все довольны!
Он протянул руки, и Хенриэтта пожала их.
— Да, возможно, — сказал мистер Аллертон, — но дело не в этом. Негоже, — добавил он язвительно, — целовать Хэтти в грязном гостиничном номере и у меня на глазах!
Ночь в гостинице
Глава 1
Так как «Пеликан» не относился к числу гостиниц, пользующихся популярностью у пассажиров почтовых карет, то в тот вечер в общей столовой собрались только трое постояльцев: неразговорчивый угрюмый мужчина в молескиновом[6] жилете, сидевший на деревянной скамье с высокой спинкой у огня, и молодые джентльмен и леди.
Леди устроилась в «Пеликане» уже после наступления сумерек. Она приехала в дилижансе. Багаж ее был таким же скромным, как и одежда. Первый состоял из картонки и сундучка, а вторая — из шляпки, скрывающей аккуратно причесанные каштановые локоны, простого платья из кашемировой шерсти с высоким воротником без кружев и других украшений, полусапожек в довольно приличном состоянии, песочного цвета перчаток и серой мантильи. И лишь забавный узел возле уха, на который была завязана шляпка, да веселые искорки в глазах, настолько же неожиданные, насколько милые, разрушали строгую официальность, к которой, судя по всему, так стремилась девушка.
Молодой джентльмен казался старше ее на несколько лет. Это был приятный юноша с открытым лицом. Вполне приличный костюм позволял определить в нем делового человека. Жилет являлся произведением немного честолюбивого портного, рубашка была чистой, кончики воротника — накрахмалены. Галстук он повязал, однако, с большим уважением к правилам приличия, нежели к моде. На нем не было ни одной безделушки, которая бы сразу указала на его принадлежность к породе денди. И только часы, на которые он посматривал время от времени, были прекрасным золотым репетиром[7]. На одном пальце у него красовался перстень с печаткой, с выгравированной монограммой владельца. Без особого риска ошибиться можно было предположить, что он человек с некоторыми средствами.