— Какие? — переспросил он. — Неприспособленные к жизни. Да, я знаю, что ты всегда считала, что находишься на своем месте и делаешь работу, которая является целью твоей жизни. Но в глубине души ты всегда понимала, что это не твое, и тогда ты боялась.
— Да, — печально призналась Эдита, — я это знала и боялась. Поэтому я так цеплялась за все, а что еще мне оставалось делать?
— Возможно, ничего до сегодняшнего момента.
— А сейчас тем более ничего нельзя сделать.
— Неправда. — Вин протянул руку и беспеременно поднял девушку. Она пошатнулась от неожиданности, но он подхватил ее. — Мы немедленно поженимся, Эдита.
— Но…
— Молчи и слушай! Мы поженимся и уедем отсюда. У меня есть деньги от продажи своей доли фермы, у тебя тоже есть немного. Мы найдем свое место, которое будет принадлежать исключительно нам.
Эдита порывисто обняла его за шею.
— У нас получится, Вин? — прошептала она. — Получится?
— Обязательно. Но не воображай, что это будет рай в шалаше или что мы тут же превратимся в ангелов, потому что сильно друг друга любим.
— Правда? Несмотря на Селию?
— И несмотря на всю эту чушь насчет свадьбы с Грегом и попытки завладеть Мэллардс! Ты знаешь, что мы любим друг друга.
Эдита напряглась:
— Вин, я хочу тебе кое-что сказать…
Он молча слушал о том, что она сделала, чтобы заполучить Мэллардс, и, хотя не разжимал объятий, его лицо помрачнело. Когда она закончила, Вин глубоко вздохнул.
— Странно, — задумчиво протянул он. — Я никогда раньше не сознавал, насколько ужасные поступки совершал. Кажется, я впервые увидел себя со стороны. Ладно, Эдита, что было, то прошло! Мы оба начнем сначала, если ты пожелаешь.
Она с облегчением всхлипнула, и лицо Вина стало жестким.
— Слушай, девочка моя! Если ты попробуешь повторить то, что сделала, я тебе здорово отшлепаю. Поняла?
— Хорошо, Вин, — слабо ответила Эдита.
Он ощутил прилив торжества и крепко обнял девушку, которая всегда презирала его и чье место он чуть не уступил другой.
— Тогда все решено, — сказал он и заглянул ей в глаза.
Приводя кабинет Грега в порядок после отправки пациентов в больницу, Селия увидела его из окна. Она сделала небольшой перерыв, чтобы еще раз полюбоваться старым душистым садом. Скоро у нее останутся одни воспоминания, и ей бы хотелось получше запомнить некоторые места. Но когда на горизонте появился Грег, Селия отвернулась и занялась своим делом, чтобы он не подумал, что она ждет его.
Грег вошел очень тихо: Селия часто удивлялась, как легко он передвигается при его росте.
— У вас не было сложностей с определением пациентов в больницу? — мягко спросил он.
— Нет. Приехали два врача и медсестра. Все прошло прекрасно. Но мне все равно бы хотелось, чтобы они остались. Конечно, это невозможно, я понимаю.
Грег без колебаний согласился:
— Да, в данных обстоятельствах они не могли остаться.
Воцарилось молчание, и когда Селия бросила последний взгляд на комнату, Грег вновь заговорил:
— Селия, я должен вам кое-что сказать…
— Да, Грег? — спокойно спросила она, хотя ее сердце учащенно забилось.
— Я был у Уикемов, и мои подозрения подтвердились.
— Ваши подозрения насчет Уикемов? — непонимающе спросила она.
— Да, Эдита призналась, что вы ей действительно звонили и что это она подожгла сено.
— Боже, Грег, как ужасно! — вскричала Селия. — Как она могла так с вами поступить?
— Почему именно она? — медленно повторил Грег. — Вы думали, что мы с Эдитой собираемся пожениться? Но почему?
— Все так считали. Пенни, Вин. Кроме того, Эдита сказала мне…
— Конечно, было бы удобно получить деньги Эдиты, — откровенно сказал Грег. — Уикемы мечтали вернуть себе Мэллардс. Но я никогда не думал жениться на Эдите.
— Ясно, — слабо произнесла Селия.
— Тем не менее, похоже, что они все равно получат Мэллардс. Мы с Вином решили продать ферму и уехать. Естественно, мистер Уикем назначит справедливую цену.
— Но этого не может быть, Грег! Это неправильно.
Грег оглядел старую знакомую комнату и понял, что видит ее в последний раз.
— Не отрицаю, это будет большой потерей для нас. Но люди значат больше, чем вещи. Когда-нибудь это надо понять.
Это была правда, но Селия понимала, что постоянно работать для блага Мэллардс Грега подстегивала не только любовь к дому. Это было самое важное дело его жизни.
— Все равно, Грег, вы не можете этого сделать. Не только из-за вашей любви к Мэллардс, хотя это тоже достаточная причина.
— Если уж это меня не останавливает, то другое и подавно, — мрачно ответил он.