Кэролайн вздохнула и достала еще одну салфетку, а потом под немой и вопросительный взгляд, подошла к Клаусу. Одну руку она положила ему на плечо, чтобы заставить его стоять на месте, а второй легонько начала стирать кровь с его шеи. Это действие просто вышло само собой, словно она делала это тысячу раз. Чем был вызван этот порыв, она не знала, но уже идти на попятную, типо «Ой, извини, я помешана на чистоте и меня дико раздражает, что ты грязный!», было слишком унизительно, и она делала вид, словно это самое обычное ее действие.
Клаус, как и блондинка, тоже находился в ступоре от ее действий. Когда ее рука коснулась плеча, гибрид перестал дышать, ему хотелось, что-нибудь сказать, съязвить, заставить ее чувствовать себя неловко, но он не мог. Потому что ощущение ее прикосновений дарили давно забытое спокойствие.
Когда Кэролайн закончила с шеей, она достала еще пару салфеток и дала Клаусу их в руки, чтобы он удалил кровь и с них, а затем взяла отложенную корзину с моющими и вышла из кладовой, Клаус последовал за ней.
— Может быть, ты все-таки объяснишь мне, зачем все эти убийства? — она шла впереди, чтобы не видеть его взгляда, ей нужно было прийти в себя.
— Все те трупы, о которых я только что позаботился, и те убитые вчера, да и вообще все убитые мною люди, вампиры, оборотни, ведьмы являются моими врагами, и заслуживали смерти. Все они часть моего прошлого.
— Скажи, что ты несерьезно?! — они снова вернулись в главное помещение, где Клаус убил всех, правда, трупов уже не было.
— Я серьезен как никогда! — Клаус не отставал от Кэролайн, которая шла к замазанному кровью стеклянному шкафу. Блондинка поставила корзину с моющими рядом, на стул, и стала доставать все необходимое для того, чтобы отмыть кровь. — Я хорошо знаю, обиженные начинают мстить. И раз у них крепкая память, я намерен систематически уничтожать всех наших врагов и их наследников! — Кэролайн передернуло от возмущения, она обернулась к первородному, чтобы высказать ему, что все это полнейший бред.
— Да им же конца не будет!
— Лишь так я смогу сберечь Элайджу. — «Боже, какой бред» пронеслось у Форбс в голове. — Сейчас он не узнает врагов, даже если они к нему подсядут! И заодно… коротаю время. А вот зачем все это, — Клаус указал на моющие средства, которые Кэролайн выставила в ряд, — я не знаю.
— Это исторический памятник, — блондинка вздохнула, у него бзик на врагах, у нее на порядке, что же, никто не идеален. — Вот возьми и начинай! — она протянула уже смоченную салфетку, на которую Клаус посмотрел как на бомбу, да он и не помнит, когда последний раз, он где-то наводил порядок, после своих убийств.
Майколсон медленно подошел к шкафу, стёкла которого Кэролайн сейчас протирала и приступил делать тоже самое. Они встретились взглядами, и просто смотрели друг на друга. Клаус на секунду представил, что целует ее, а вампирша в этот момент думала о том, как вправить ему мозги. И она сдалась.
— Может быть, ты и притворялся безумцем, чтобы внушать врагам страх, но теперь я не знаю, играешь ли ты. Это неправильно, даже для тебя, Клаус!
— Без Элайджи, мне не сдержаться… — он решил довериться ей, сейчас она почему-то напоминала ему сверчка из мультика про Пиноккио, сейчас она его совесть. — мы уже расставались прежде, но не так. Это даже хуже, чем, если бы он умер. Я потерял брата. — Кэролайн слышала боль и отчаянье в его голосе, сейчас самое время напомнить, что и в его жизнь есть свет.
— Но у тебя все еще есть дочь…
— Ей будет лучше без меня! — резко ответил Клаус, стоило Кэролайн открыть рот, чтобы сказать, что этот бред, как первородный добавил. — Я знаю, какого расти, с отцом-чудовищем.
— Господи! –«да сколько можно?», терпению Кэролайн пришел конец. — Да это было тысячу лет назад! Серьезно? «Папа был плохой»? Новость: он сдох! Забудь о нем! Хватит оправдывать им то, что ты плохой отец!
Воцарилось молчание, Клаус понимал, что она права, когда Хоуп родилась, он обещал ей быть хорошим отцом, и в отличие от Майкла, он делал все, чтобы его дочь выжила. Клаус обдумывал каждое слово Форбс, пока та, что-то искала, но она резко повернулась, видимо, охвативший ее гнев еще не утих и она продолжила.
— А я вот знаю, каково расти без отца! — она вздохнула, переведя дыхание, перед глазами было две картины.
Одна из детства, когда отец сказал, что не хочет больше жить с ними и, что он уходит, она плакала тогда всю ночь в объятьях матери, думая, что отец оставил их только потому, что она была недостаточно хорошей дочерью. А вторая картина, как она находит Хоуп в лесу, кричащую, молящуюся Богу, вокруг огонь и сильный ветер. Кэролайн помнит, как девочка шептала, что она никому не нужна, что родному отцу она не нужна, юная Майколсон проплакала почти всю ночь в объятьях вампирши. Поэтому слышать, как сейчас оправдывает себя Клаус, было больно.
— Вам нельзя быть в одной комнате, но есть такая чудесная штука, как телефон. Позвони, пока не потерял дочь, а она тебя. — - Кэролайн выкинула скомканную салфетку, которую сжимала с невероятной силой все это время. У нее не осталось сил, этот разговор лишил ее их. Единственное, что ей сейчас хочется — это вернуться домой и провести время со своими детьми. — Просто, думаю, ты сделаешь ее жизнь лучше. — вампирша посмотрела на Клауса, которому, кажется, впервые за сегодня, нечего было сказать. — Увидимся на следующем родительском собрании.
Клаус остался один в помещении, слушая удаляющиеся шаги Кэролайн. Он не знал, что ему делать, столько лет быть вдали от родной плоти и крови, а сейчас? Ему нужно позвонить Хейли, она подскажет ему, как сделать все правильно, как сделать так, чтобы его дочь простила его. И чтобы она больше не делала глупостей, он уже был в курсе ситуации, знал, что Хоуп продала свою кровь какому-то мальчишке. Это была его дочь, она захотела чего-то и шла к своей цели. Клаус улыбнулся этой мысли.
За всеми этими размышлениями, он и не заметил, как полностью вымыл шкаф от крови. Гибрид усмехнулся, вспоминая своего сверчка, свою Кэролайн.
— Что ж, остались стены, диван и пол. — и Клаус приступил к уборке.
====== Часть 18 ======
Кэролайн сидела за столом в своем кабинете и заносила все запланированные встречи в свой ежедневник. Ей было нужно встретиться с главой родительского комитета, провести несколько собеседований на освободившуюся должность преподавателя по изучению трав и их магических свойств, и с поставщиками, которые должны были привезти китайские фонарики, для того, чтобы организовать вечер зажжения фонарей в знак перемирия между сверхъестественными видами. Это традиция у них с открытия.
Пусть дел было и невпроворот, но все мысли были далеко. Она вернулась рано утром прошлого дня и сразу же отправилась к своим дочерям, ей так хотелось увидеть их, после этого разговора с Клаусом, ей нужно было их обнять и сказать, что она любит их больше всего на свете и сделает ради них все. Но этому не удалось сбыться, так как они вместе со своим классом уехали на экскурсию и вернуться только через три дня.
Позвонив им по скайпу и рассказав о том, как она их любит, Кэролайн лишь наткнулась на: «мам, мы тоже тебя любим, но нам уже пора, кто-то поджег статую, и мы хотим посмотреть». Да уж, подростки, и надо же, и сама блондинка когда-то была такой. Девушка высказала свое негодование Рику, а он лишь отмахнулся, сказав, что уже давно толковал об этом Кэролайн, а потом начал высказывать свои страхи относительно того, что скоро они начнут влюбляться и тогда родители им и вовсе будут не нужны.
Захлопнув свой ежедневник, вампирша аккуратно разложила ручки, которые использовала, по соответствующим местам, поправила чуть съехавшую папку с отчетами и убедившись, что стол выглядит идеально, вышла из своего кабинета.
— О, Кэролайн, извини, я как раз к тебе. — это была Эмма, молодая симпатичная ведьма, которая исполняла роль школьного психолога, у Кэролайн в голове плелись схемы того, как попытаться свести ее с Риком.
— Да, Эмма? Ты не против прогулки до кухни? Хочу убедиться, что запас крови пополнен вовремя, а то с этим в последнее время проблемы.