— Ты жива! — он прижимает ее к себе и понимает, что плачет.
— Папа! — она вцепилась в него, мертвой хваткой, ее всю трясло от страха. — Папа, я не хочу умирать!
— Я знаю. — он прижимает руки к ее лицу и стирает слезы.
— Папа я не хочу умирать! — снова повторяет она.
— Я знаю.
— Спаси меня!
— Ты не умрешь, милая. — он смотрел в ее глаза, понимая, что теперь он абсолютно уверен в своем плане. — Ты не умрешь. Я нашел способ спасти твою жизнь. И утром, все уже станет лучше. Я обещаю. — она смотрит на него и кивает, Клаус видит по глазам, что она верит ему. Он снова прижал ее к себе и стал повторять. — Я обещаю.
Они просидели в объятьях друг друга очень долго. Пока не услышали звуки приближающихся шагов. Кэролайн и Элайджа оказались рядом. Клаус услышал, как оба облегченно выдохнули, увидев их.
— К полнолунию все будет готово. — сказала Кэролайн, вытирая слезы на глазах.
Клаус поднялся вместе с Хоуп, продолжая ее обнимать, и посмотрел на Кэролайн со всей благодарностью, на которую был способен в тот момент.
— До полнолуния еще несколько часов. — обеспокоенно заметил Элайджа. Брат переживал, что, может быть, Хоуп не протерпит столько.
— Я в порядке. Правда. — ответила Хоуп, отодвигаясь от отца. — Знаю, вы все не поверите, но мне сейчас хорошо, даже шепота не слышу. Только мне очень жарко.
— Это из-за скорого обращения. — прокомментировала Кэролайн. — Для оборотней это обычное дело. — Хоуп кивнула и облегченно вздохнула.
— В городе праздник. Может быть, мы сходим туда? — Хоуп посмотрела на Клауса с мольбой.
Естественно, ему хочется сказать нет и оставить ее в покое и безопасности. Но эгоистичное желание увидеть ее беззаботной в последний раз, было столь сильным, что он кивнул, вызывая у дочери такую редкую улыбку.
— Кто-то говорил, что городские мероприятия — это отстой и способ недалёких людей показать, что у их жизни есть смысл. — с улыбкой сказала Кэролайн.
— Хочу побыть недалекой. — обе засмеялись и взялись за руки и пошли в сторону школы, чтобы переодеться.
Когда Клаус встретил дочь, которая сменила свою школьную юбку на обычные джинсы, она убедила его позволить ей сесть за руль и прокатить «с ветерком». Видя ее счастливую улыбку, он не смог отказать и слушал всю дорогу, о ее первом автомобильном опыте на старом пикапе в четырнадцать и о ново приобретенном сегодня днем, когда Элайджа дал прокатиться ей на своем «Бентли».
— Давай притормозим здесь и прогуляемся до площади.
Хоуп кивнула и припарковалась у небольшой частной клиники. Когда Клаус вышел из машины и увидел имя владельца, то усмехнулся. Елена Сальваторе. Девочка заметила, куда смотрит отец и подошла.
— Я помогала Елене выбирать цвет краски для здания. — они пошли по тротуару медленной походкой в сторону, где должно быть торжество. Уже стемнело и скоро все должно начаться, он уже слышал звуки доносившейся музыки.
— Ты в хороших отношениях с Еленой и Джереми. — заметил Клаус. Он не был в числе любимцев у местных жителей. Поэтому осознание, что бывшие враги стали друзьями его дочери, шокировали.
— И с Деймоном. Когда Джереми был здесь, то он часто брал меня к ним на семейные обеды. К тому же Стефани и Генри очень приятные и терпимые. Не такие шумные, как дети в школе. Мне нравилась помогать Елене и Деймону иногда приглядывать за ними.
— Они говорили, что-то обо мне?
— Я знаю, что ты был здесь местный злодей, вроде как. Прочитала в дневниках Стефана Сальваторе. Но… — Хоуп замолчала.
— Но что?
— Я спросила один раз у Елены с Джереми, почему они так добры ко мне, если ты мой отец. Тогда я была так зла на тебя, мы больше не общались и все остальное… — слова Кэролайн о том, как Хоуп сорвалась на той самой мельнице, вернулись в его сознание. — Я, надеялась, что они расскажут какой ты на самом деле ужасный, я правда думала, что если кто-то расскажет о плохих вещах, что ты делал мне будет легче, но… Но Елена не стала этого делать, она даже наоборот, сказала, что ты не плохой человек, просто с тобой случилось много плохого. Сказала, что давно простила, и даже поняла немного. Я начала ругаться с ней напоминая о том, что ты делал со Стефаном, а она впервые повысила на меня голос и сказала следующее: «Он твой отец, Хоуп, понимаешь ты или нет, но все его поступки направлены на то, чтобы у тебя была лучшая жизнь. Когда-нибудь он одумается и вернется в твою жизнь, и вы поговорите и станете семьей». После этого я долго с ней не разговаривала.
Клаус почувствовал вину за все, что он причинил семье Гилберт. Он вспомнил, как отнимал у них дорогих людей раз за разом, как использовал Елену, как пакет с кровью. И после всего произошедшего и бесчисленных попыток убить друг друга, эта девушка встала на его защиту перед дочерью. Пронеслась мысль попросить Кэролайн передать ей слова благодарности и сожаления. Сам бы он этого сделать не смог.
— О, а еще, когда мне исполнилось пятнадцать, я напилась впервые из-за Деймона. — засмеялась Хоуп, вызывая гримасу ужаса на лице отца. — Он устроил что-то вроде вечеринки в Гриль-баре, мы с мамой пришли, после долгих уговоров Кэролайн. Уже было поздно, и мама, убедившись, что я под присмотром Кэролайн поехала домой. Аларик, увез девочек, Бонни забрала к себе Стефани и Генри, а я решила остаться, так как Деймон учил играть меня в покер и давал вкусные коктейли. Только после третьего, я поняла, что в напитках был ром. Деймон подмигнул и сказал, что это его подарок на пятнадцатилетие. Что-то вроде, лучше ты выпьешь под присмотром хороший алкоголь, чем тебя найдут пьяную где-то под мостом, после нескольких банок пива. Я попросила попробовать разных коктейлей, и он разрешил. Все было весело, пока Кэролайн и Елена не застукали нас с поличным. К слову, в покер играть я так и не научилась. Не помню, как мы приехали к ним домой, но Деймон уложил меня в гостевой спальне, а утром, когда я осознала, что похмелье того не стоит, чтобы напиваться, он заботился обо мне под осуждающим взглядом Кэролайн. Приготовил мне одежду, заставил найти в себе силы почистить зубы и принять душ, а потом сделал мне нереальный анти-похмельный завтрак.
Клаус смеялся на все комментарии дочери и представлял себе все рассказы, рисуя себя где-нибудь в углу. Совершенно посторонние люди прошли с ней, через то, что должен был пройти он, как родитель. Они приближались к площади, а Клаус все просил и просил рассказать больше историй, потому что знал, что больше этого между ними никогда не будет. Они купили по пути несколько сладостей, и вот уже были на месте.
— Слушай, я знаю, это не лучший вечер, но… он как раз кстати. В середине твоего превращения, близняшки Зальцман поглотят из тебя магию.
— Ты в этом уверен? — она остановилась и сомнением взглянула на него.
— Да! — он лгал убедительно тысячу лет, сможет и сейчас. — Потом я избавлюсь от магии. А сегодня, — он положил ей руки на плечи, — важна лишь ты.
Взгляд дочери устремился в сторону, и она направилась в ту сторону со словами:
— Сейчас вернусь.
Клаус посмотрел ей вслед и заметил, что она идет в сторону Элайджи, который сидит в одиночестве на одной из скамеек. Брат, не знал его настоящего плана, никто не знал кроме Кэролайн и Аларика.
Клаус стоял и наблюдал, как Хоуп мирно разговаривает с дядей. Это подарило ему радость, если она простила его, значит, позволит заботиться о ней, когда Клауса не станет. Элайджа был тем, благодаря кому Хоуп смогла все-таки родиться. Они беседовали и улыбались друг другу, пока какой-то паренек, которого они оба по какой-то причине знали, не подошел и не пригласил его дочь на танец. Хоуп с улыбкой согласилась и взглянула на отца, который просто улыбнулся и кивнул ей.
И вот он стал частью одного хорошего семейного воспоминания. Он привел дочь на праздник и наблюдает, как она смеется и танцует с совершенно неуклюжим другом.
Он заметил приближающуюся Кэролайн, которая последила за его взглядом, и усмехнулась. Блондинка остановилась рядом с ним и заинтересованно смотрела на него.
— Не переживай, глупить я не буду. — Кэролайн улыбнулась и тоже устремила свой взгляд на танцующих подростков.