— Ты делаешь из меня развратницу! — скривилась Кэролайн, когда они возвращались в дом, почему-то сейчас она вспомнила их первый раз в лесу. — Чем нас не устраивают кровати?
— А Лондон? — Клаус засмеялся, приобняв ее за плечи.
— Лондон не считается, ты заставил меня о нем забыть! — блондинка толкнула его в ребра.
— Я дома меньше суток, а ты уже столько телесный повреждений мне нанесла! Царапины на спине еще зудят! — этот комментарий девушка решила пропустить мимо ушей, но румянец все же окрасил ее щеки.
Когда Кэролайн и Клаус вернулись к семье, то в главном зале, где была елка и стол, уже не хватало несколько человек. Фрея и Киллин повели Ника спать, Джози и Лэндон тоже отправились в выделенную для них комнату. Хоуп лежала на диване на коленях Дина и оба спали, Кол сидел у рождественского дерева в обнимку с Давиной и они записывали видео сообщение с поздравлениями для своих друзей.
— О, Ник, вы так быстро? — усмехнулась Ребекка при виде до ужаса довольного брата и Кэролайн, чьи волосы были в непозволительном для нее беспорядке. При комментарии первородной, Форбс покосилась на свою дочь, которая прыснула от смеха в плечо Себастьяна.
— Дорогая Кэролайн, — сказал Марсель, когда она села рядом с ним. — в этот раз твоя прогулка по лесу закончилась так же хорошо, как и в прошлый?
Форбс не выдержала и стукнула его со всей силы, что у нее была по его плечу, вызывая смех у всех присутствующих.
— Хватит комментировать мою личную жизнь! — протараторила блондинка и уткнулась в плечо смеющегося Клауса.
— О, Кэролайн, и не надейся! — засмеялась Хейли. — Твоя личная жизнь была очень скучной больше десятилетия, поэтому мы имеем полное право смеяться над тобой!
Вампирша оглядела всех присутствующих, которые посмеивались, даже Элайджа скрывал улыбку, прячась за спиной Маршалл. Она была так рада оказаться здесь и сейчас с этими людьми, что стали ей семьей, что просто не могла злиться, поэтому она поступила так, как поступают взрослые вампиры, показала всем язык.
Дорогой дневник.
Вся наша жизнь была одним сплошным испытанием. Мы прошли через разные уровни боли, познали предательство, и сами предавали, чувствовали печаль, горе, ненависть, ярость, скуку и одиночество. У кого-то на это ушла целая тысяча лет, у кого-то меньше века.
Мы теряли почти незнакомых для нас людей, теряли тех, кого знали всю жизнь, теряли друзей, теряли любимых, теряли членов семьи. Мы знаем, каково же это на самом деле потерять часть себя.
Любой, кто узнает нашу историю, скажет, что все мы просто сломанные люди.
Но ведь было и хорошее?
Мы взрослели, смеялись, радовались каждому дню, влюблялись и любили. Мы прошли, через такое количество испытаний, что стоит мне об этом задуматься, как я теряю дар речи. Но, несмотря на это, мы здесь, мы живы и стараемся жить дальше. У нас была, есть и еще будет самая удивительная жизнь.
Я поняла, что мы живем в мире, где все возможно. Я стала этому свидетелем. Я видела, как хорошие люди становятся монстрами, а те наоборот обретают и находят в себе что-то светлое и возвращаются на правильный путь. Теперь я знаю, что любовь может быть самым прекрасным чувством на свете, но она столь сложная и многогранная, что можно навлечь огромное количество бед. В этом мире нет добрых и злых, нет черного и белого, все настолько переплетено друг с другом, что без одного не существует и другого. Я видела, как мертвые возвращаются к жизни. И что самое странное, я видела, как после смерти, люди становятся гораздо живее, чем были. Сама я тому яркий пример.
Я умерла. Моя жизнь оборвалась на больничной кровати, потому что меня задушили подушкой. Разве есть смерть нелепее? Но я выжила, и стала живой, лучшей версией себя, обрела контроль над тем, над чем никогда не была властна. Над временем. Кого-то это ужасает, осознание, что твоя жизнь бесконечна, меня же это вдохновило, будучи человеком, я считала, что умру, не сделав ничего важного. Теперь у меня есть вечность, и пусть я и прожила почти пятьдесят лет, я уже кое-чего добилась.
Я повзрослела, со мной случилось невозможное и у меня появились две прекрасные дочки, я помогла многим детям найти себя, я обрела свою последнюю любовь.
Мы с Клаусом, кто бы мог подумать? Когда мы, наконец, обрели себя и осознали, что нуждаемся друг в друге, я стала абсолютной счастливой. Первое время я жила, как на пороховой бочке, потому что слишком уж я отвыкла от сложностей в отношениях. А у нас с Клаусом они были, не смотря на наше довольно долгое знакомство и все пережитое, нам нужно было узнать друг друга.
Во-первых, это было трудно сделать, потому что он тащил меня в Новый Орлеан, а я его в Мистик-Фоллс. Во-вторых, ревность первородного гибрида может быть и в правду страшной штукой. В-третьих, наши дети, каждый из нас стремился к своему ребенку, которые живут в трех разных штатах (не хочется хвастаться, но Клаус подарил мне личный самолет!!!). В четвертых, если я влилась в семью Клауса без проблем из-за долгих лет дружбы, то вот Клауса мои друзья приняли по-разному. Бонни напрочь отказалась встречаться с моим парнем, чаще, чем того требует мой день рождения, потому что теперь она, наконец, вышла замуж за обычного человека и присутствие «великого зла» не внушало ей доверия, учитывая все, что она пережила с Энзо. Деймон относится к Клаусу хорошо, потому что глупо осуждать кого-то, когда сам не был ангелом, а Елена просто старалась не думать, что нынешний Клаус и тот почти тридцать лет назад это один и тот же человек. Аларик просто смирился, потому что близость с Майколсонами для него была уже привычной из-за дружбы наших дочерей и Хоуп.
К счастью, все эти перечисленные трудности мы преодолели, и отправились в путешествие, кто мог знать, что Клаус Майколсон превосходный гид. За год мы объездили не так уж и много мест. Остановились на месяц в Лондоне, чтобы навестить Валери Тулл, которая стала близкой подругой первородного, что не удивительно. Потом мы провели два месяца в Праге, и даже я не могу понять, почему мы вообще поехали туда и почему оставались так долго. Потом были Париж, Рим и Токио, как, и было, обещано тогда на балу в Мистик-Фоллс. Потом я бросила его с Марселем, прихватила Ребекку и Хейли с Еленой (Бонни отказалась) и мы пробыли в Лас-Вегасе почти три недели. С болью в сердце вспоминаю сколько средств со счета Клауса, мы с Ребеккой спустили.
Теперь можно перейти от хорошего к замечательному. Я стала бабушкой. Джозетт Оливия Зальцман подарила мне прекрасного внука по имени Кристофер. Я помню, как дрожали мои руки, когда она дала мне взять его подержать. Его такое маленькое и хрупкое тельце вернуло меня в то время, когда я впервые взяла на руки его собственную мать. Рождение этого ребенка перевернуло мой мир, я и Лиззи остались в Лос-Анджелесе рядом с Джо, чтобы помогать во всем. Но спустя два месяца она нас выгнала.
А теперь, пожалуй, к новостям сегодняшнего дня. Два года назад состоялась свадьба Хоуп и Дина, Клаус все это время приходил в себя, даже смерился, но вот сегодня днем на совместном обеде, младшая из Майколсонов объявила матери и отцу, что она на втором месяце беременности. И если я и Хейли принялись поздравлять девушку и уже предвкушать появление малыша, то вот Клаус побледнел и замер.
Я знаю, осознание, что у него будет ребенок, было тяжелым, но вот внуки. Будь он человеком, его сердце точно бы остановилось. Мы вернулись в отель, он закрылся в комнате, и не впускал меня добрых полтора часа, а потом, когда все же открыл дверь, вышел и просто спокойно улыбнулся и сказал:
«Семья Майколсон стала больше, нужно найти большой дом, где-нибудь, где тепло. Ты и я будем забирать туда всех внуков, что у нас родятся».
Эти слова поразили меня до глубины души. И в этот момент я окончательно поняла одну вещь. Клаус Майколсон смог освободиться от всех демонов, что терзали его с рождения.
Я люблю этого мужчину так сильно, что порой мне кажется, если все между нами закончится, я просто не выдержу и рассыплюсь. К счастью, почему-то я полностью уверена, что мы будем вместе еще очень долго. Навсегда и навечно.»