Такие, как и в Ишваре.
Снайпер хотела найти Мустанга, в чей квартире она и ночевала пару недель, чтобы больше не чувствовать того давящего одиночества, которое стальными тисками сжимало грудную клетку и не позволяло свободно дышать.
А вот с Роем было хоть немного проще жить, и у девушки даже иногда получалось отогнать прочь неприятные мысли, убивающие изнутри. Алхимик, тоже желавший заполнить пустоту внутри, обладал каким-то магическим даром отгонять куда-то далеко-далеко всё плохое.
Лиза нашла Огненного только на кухне, что-то увлечённо делающего за плитой. Мустанг, бросив на неё короткий взгляд, тепло улыбнулся, отчего девушка, наконец, получила хоть какое-то облегчение.
Осознавать, что она нужна мужчине и он так к ней относится, было ужасно приятно. У снайпера была сломана жизнь отправкой на фронт, поэтому она пыталась общением со своим другом детства хоть как-то залечить вечно гноящиеся раны в душе.
- Хочешь кофе? – поинтересовался Рой.
Не успев вовремя выйти из своих мыслей, девушка прослушала то, что ей сказал алхимик. И от этого ей становилось ужасно неприятно. Она не хотела показывать дорогому ей человеку, что её совершенно не интересуют разговоры с ним, ведь это было совсем не так. Кроме него у неё ничего не осталось.
Но Хоукай всё равно пришлось переспросить:
- Что?
Сейчас девушка вела себя немного заторможено, толком не отойдя ото сна и не восстановившись после того, что ей пришлось совершить в Ишваре, который сейчас на карте Аместриса напоминал свежую рану после операции.
- Кофе будешь? – повторил Мустанг.
- Да, - слабо кивнула Лиза.
Раньше снайпер не особо любила этот горький напиток, без которого не представлял своей жизни её отец, спавший всего несколько часов в сутки, но сейчас ей было очень трудно обходиться без него.
Всё же кошмары не прошли бесследно.
Стоя рядом с Огненным, который теперь варил кофе не только себе, но и ей, девушка рассеянно наблюдала за тем, как он это делает, пытаясь полностью отогнать свои мысли на второй план, при этом сконцентрировавшись только на реальности. Ведь медики ей не раз говорили о том, что необходимо отвлечься.
Когда же чашка с горьким тёмным напитком стояла на кухонном столе, находящимся рядом с плитой, Хоукай пропустила тот момент, когда алхимик, окончательно собравшись с силами, поддался немного вперёд.
Девушка полностью вернулась к реальности только тогда, когда Рой её поцеловал. Впервые за всё то время, которые они были знакомы, хотя Огненный пришёл в дом её отца, когда снайперу не было десяти.
Первые несколько секунд Лиза пыталась понять, что происходит, из-за того, что она была совсем не готова к таком развитию событий. И только потом она начала неуверенно и неловко отвечать алхимику.
У неё до этого не было мужчины в любом смысле этого слова.
Отталкивать Мустанга совсем не хотелось. Хоукай было ужасно приятно чувствовать человека, с котором она прошла войну, настолько близко. И ещё она начинала понемногу верить, что после этого алхимик ни за что её не оставит.
Даже после смерти.
А Рой тем временем даже не думал останавливаться, дабы тем самым прервать этот слишком интимный момент, который он сам же и создал, не в силах больше сдерживаться и набивать свою голову очередными «а что, если бы».
Он устал думать, насколько каждый его поступок правильный и что подумают окружающие. Алхимик слишком долго это делал, чтобы сохранить привычные армейские выдержку и спокойствие.
Ему просто хотелось поддаться вперёд, чтобы на практике узнать, что же именно ответит ему Лиза, а не строить в своей голове картины возможного будущего, основываясь на приобретённом жизненном опыте.
Когда же снайпер самозабвенно ему ответила, совершенно не задумываясь о последствиях, Огненный искренне обрадовался. Теперь-то ему будет намного проще жить, а счастье и спокойствие, пришедшее ему вместе с взаимностью своей старой знакомой, помогут ему не обращать внимания на окружающих его людей.
Да, Хоукай не была настолько уверена в себе, как другие женщины, и сексуальна, как некоторые из пока что немногочисленных любовниц Мустанга, но сейчас это не очень-то волновало Огненного. Если честно, он вообще не задумывался об этом в сложившейся ситуации, с силой сжимая плечи снайпера.
Алхимик прекрасно знал, что Лиза ни за что его не бросит, чтобы с ними обоими не происходило. После того, что они пережили в Ишваре, подобное просто невозможно, ведь им обоим больше некуда идти.
Да и они особо никому не нужны, кроме друг друга.
========== Глава 21. Неоправданные надежды ==========
Эдвард скептически осматривал «Гнездо Дьявола», в которое его привёл Грид со своими химерами. Ему не понравилось это место ещё до того, как его нога переступила порог этого здания, которое облюбовали странные люди, более похожие на животных из древних мифов.
Ещё при входе в нос ударил неприятный запах алкоголя и дыма дешёвых сигарет, который давно пропитал все стены, а внутри он только усилился. Юный алхимик, как и его брат, скривились от этого, будучи не привыкшими к чему-то подобному, и только Патрисия держала себя в руках.
Мальчику ужасно не нравилось то место, в котором он оказался. Уж лучше бы он сразу пошёл к Изуми, вот правда! И даже возможность переждать слегка моросящий дождь совсем не радовала его.
Эдварду казалось, что уж лучше бы он вместе с матерью и братом час-другой блуждали по незнакомому городу, при этом немного намокнув, чем проводить время в атмосфере, царящей в каждом уголке «Гнезда Дьявола».
Но разворачиваться и уходить прочь уже было поздно. Подобный поступок смотрелся нормально в самом начале, когда Эдвард стал спорить с Гридом на вокзале, но никак не сейчас, когда они уже прошли вглубь старого здания, в котором можно было встретить очень странных людей.
А может, и совсем других существ…
Вдоволь насмотревшись на некоторые странные замашки Мартель и Дольчетто, юный алхимик совсем не хотел встречаться с другими химерами, которые отдали свои души Жадности. Он не знал, чего можно ожидать от этих странных существ, в реальности которым верить совсем не хотелось.
Только вот на фоне гомункула они выглядели намного естественнее. Никто из них не был искусственным человеком, пускай их тела и были слишком модифицированы в подпольных лабораториях, которые до сих пор спонсировала власть.
В реальность химер было поверить намного легче, чем в таких существ, как Жадность. Наверное, потому, что все они когда-то были обычными людьми, зачатыми «нормально» до того, как учёные сломали им жизни. А вот недавний знакомый не вписывался ни в одно известное Элрику правило.
Когда Патрисия повела Альфонса в туалет, не желая оставлять сына одного в этом жутком месте, юный алхимик остался с Мартель и Гридом. И если девушка не вызывала у мальчика какого-то беспокойства, то находиться рядом с гомункулом было достаточно неприятно. Будто мальчик чувствовал все те тысячи душ, которые томились в философском камне мужчины, заменившем ему сердце.
Лора, появившаяся достаточно неожиданно (будто она буквально материализовалась из ниоткуда), быстро схватила Жадность под локоть и, пронзительно заглянув ему в глаза, натянуто улыбнулась и уклончиво обратилась к своему сообщнику:
- Мне срочно нужно тебе кое-что рассказать, дорогой, - бросив косой взгляд на незваного гостя, химера опять переключилась на своего собеседника. – Только наедине. Этот разговор не для посторонних ушей.
- Хорошо, - гомункул устало вздохнул, совсем не противясь такому поведению Лоры, не желая тратить и так заканчивающиеся силы. – Идём.
После этого девушка старалась поскорее куда-то утащить Грида, только вот тот с трудом передвигал ногами из-за сильной усталости и нежелания сейчас много работать, от чего у химеры ничего толком не получилось.
Такое общение этих двоих показалось Эдварду очень странным. Он, конечно, понимал, что оценивать гомункула по общепринятым правилам как минимум глупо, но он всё равно не мог про себя не отметить, что вести себя подобным образом на людях нельзя.