Выходит, ничего нельзя изменить? Но вот пример иного плана. Лет пятнадцать назад по городскому шоссе, ведущему вдоль электролитного цинкового завода, машины и днем шли с зажженными фарами, а люди, торопливо пробегая мимо, зажимали рты. Облако сернистого газа висело над предприятием и его окрестностями. Ставший незадолго перед этим директором завода К. Л. Демяник предложил тогда своим специалистам искать «противоядие». Дело оказалось куда как не простым.
Отработанной технологии утилизации газов завод не имел. Существовавшее оборудование позволяло удерживать и превращать в серную кислоту около половины отходов. Опытный организатор производства, к тому времени поставивший «на ноги» не одно предприятие, Демяник был убежден, что проблемы рождает тот, кто не хочет работать, а уж кто хочет, тот ликвидирует их. Каждое благое дело он начинал с того, что четко определял задачу и всеми мерами способствовал ее решению. А для этого искал и находил вокруг себя умных и квалифицированных энтузиастов. Они всегда есть, их надо лишь вовремя разглядеть.
Вот и в данном случае такие нашлись. А первыми среди них были инженеры А. А. Чернышев и А. Ф. Суковатицына.
Анна Филипповна не один день провела за тщательным изучением патентной литературы, отечественной и зарубежной, в которой искала принцип необходимой заводу технологии. Один оказался эффектным, но дорогим; другой — трудоемким, третий — объединял оба эти недостатка. Поиски, обсуждения, отрицание найденного и снова поиски… Наконец, Суковатицына предложила испытать упоминавшийся в литературе принцип двойного контактирования газов, то есть, принцип доочистки.
— Трудность при его внедрении была такая: зная, что надо делать, предстояло узнать, как это делать, — рассказывает сейчас Демяник.
Константин Леонидович уже на пенсии, мы сидим с ним у него дома. Но накануне я был на заводе. Предприятие интересно многими сторонами своей жизни. А вот о Суковатицыной и Чернышеве, хотя их фотографии есть в музее завода, мало кто помнит. А надо бы. Правда, Демяника помнят: и то сказать — на виду был человек. Однако вот что замечу. Демяника-то помнят не только на заводе. Заведи в городе разговор о нем, многие сразу: «А, это тот, который небо очистил!» Жаль, что — даже главных — исполнителей забыли. Не только потому, что уже нет в живых. А вот как-то не принято у нас в подобных случаях воздавать кесарю кесарево. Не случайно: разговариваешь с иным руководителем и слышишь — я выполнил, я построил, я…
Демяник до сих пор хранит все, что публиковали газеты и журналы о борьбе заводчан с вредными отходами. А рассказывая подробности, постоянно подчеркивает: Суковатицына предложила, Чернышев проверил. И еще десятки фамилий называет. Рабочих, что осуществляли эксперимент, ученых, помогавших советами; высоких руководителей, которые брали на себя порой нелегкие заботы финансирования и снабжения.
Но главное было все же в том, чтобы определить точную технологию для найденного принципа утилизации отходов. Тут уж поиск в свои руки взял Чернышев, химик по образованию. Александр Алексеевич объездил ряд научно-исследовательских институтов, был на родственных предприятиях, где советовался и консультировался, затем провел десятки опытов на оборудовании своего завода, совершенствуя его.
Нет, не одни заводчане и даже не только город Челябинск были включены в решение проблемы. Думаю, потому и не получается у других, что они, попытавшись что-то сделать собственными силами, скоро убеждаются в тщетности этих попыток, а потому сникают. Сегодня этим путем экологическую проблему не одолеть. Тут всем миром надо, как было в рассказываемом случае. Москва, Украина и Закавказье пришли на помощь челябинцам. И дело было сделано: электролитный цинковый завод стал практически полностью улавливать сернистый газ, сопутствующий производству основной продукции. Незначительные выбросы вредных веществ остались, но они в несколько раз ниже допустимых норм, которые в нашей стране, как известно, жесткие. А завод имеет дополнительные сотни тонн ценного продукта, ранее пропадавшего и вредившего людям и окружающей природе.
Думается, главный моральный вывод из этой истории — надо быть заинтересованным человеком. А шире говоря — быть гражданином, душой срастись с той землей, с тем городом, где живешь. Результаты этой привязанности порой и не так быстро становятся видными, ощутимыми, как хотелось бы. Но тут уж нужна мудрость постоянства. Ну, и настойчивость, принципиальность в выполнении намеченной программы охраны окружающей среды, утилизации отходов. Если в Челябинске 1200 гектаров отвалов и 12 промышленных свалок, то можно ли без эмоций, а точно, в цифрах выразить, сколько чего пропадает?