«Можно сказать с большой долей правды, что применение плуга практически уничтожило продуктивность наших почв. Свои ошибки мы часто оправдываем необходимостью. Однако пахота не может найти и такого оправдания. Прежде всего, нет никакой необходимости пахать. И большинство мероприятий, которые обычно следуют за пахотой, совершенно не нужны, если землю не пахали. Почву можно обрабатывать без бороны, без кольчатого катка, без обычного катка — без всех орудий, которые обычно используются после пахоты для подготовки почвы к севу. Единственным исключением является дисковая борона, которая применяется, чтобы возможно полнее заделать растительные остатки в поверхностный слой».
Таких совпадений мыслей и взглядов мы найдем у Фолкнера и Овсинского немало. Подчеркиваю и повторяю: дело не в приоритете — американец вряд ли был знаком с работами русского. Дело в том, что ищущая мысль многих передовых земледельцев шла по одному и тому же пути и натыкалась на одну и ту же стену — традицию. Ее надо было перепахать, чтобы не пахать землю. Но не всякому это удавалось. Даже счастливчику Фолкнеру не многое удалось — он сейчас довольно прочно забыт на своей родине. Вероятно, американцам еще предстоит его «открывать», а может быть, и не один раз, как мы открыли заново своего Овсинского, судьба книги которого сложилась вовсе не так, как судьба «Безумия пахаря».
Книга «Новая система земледелия», написанная И. Е. Овсинским приблизительно в 1893 году, как я уже говорил, лет пять не находила издателя: агрономические авторитеты, которым давали рукопись на рецензию, приговорили ее к смерти. Тогда Иван Евгеньевич издал ее на собственные средства, скромным тиражом и на… польском языке. Объясняется это последнее обстоятельство весьма просто: в друкарне некоего польского доброжелателя не было русских литер.
После этого работой Овсинского заинтересовался издатель С. В. Кульженко. Он-то и выпустил ее в 1899 году на русском языке. Через десять лет после кульженковского было еще одно издание, в Москве.
Доклад Овсинского в Киеве и последовавшее за ним издание книги «Новая система земледелия» привлекли к идеям агронома-новатора широкое внимание передовой сельскохозяйственной общественности. Отделение земледелия Киевского общества сельского хозяйства в целях проверки системы Овсинского постановило организовать коллективные опыты по ее испытанию, в первую очередь, на опытных полях и станциях. Была создана специальная комиссия для разработки программы этих испытаний. Но вскоре после их первого проведения последовала резкая критика системы в печати. И «помогли» этому нечистые на руку дельцы. Некий торговец сельскохозяйственными машинами Д. Калениченко массовым тиражом издал и бесплатно распространил во всех концах страны брошюру с обещаниями больших урожаев, если почва будет обрабатываться по системе Овсинского, но с помощью орудий, изготовленных на заводе Калениченко. Брошюра называлась крикливо: «Верный урожай ежегодно в триста и более пудов с десятины даже без дождя по новой системе Ив. Овсинского». Так зазывно вещал ловкий мошенник, расхваливая не саму даже «систему Ив. Овсинского», в которой совершенно не разобрался, а свою наспех сработанную продукцию, которую продавал по очень высокой цене. Мошенника в конце концов разоблачили, но его действия уже успели набить ему мошну и… опорочить Овсинского. Выбрасывая вон примитивную технику, земледельцы вместе с ней отказывались напрочь от системы Овсинского.
Но коль скоро была установлена вина ловкого торговца, решили еще раз проверить систему Овсинского. Уж больно заманчива она была! В 1909 году на Полотнянской и Полтавской сельскохозяйственных опытных станциях провели повторные опыты и вновь пришли к выводу, что… никакой системы нет! Есть лишь «удивительная путаница мыслей». Так писал, подводя итоги опытов, некий профессор С. Богданов. И если бы он один! Статей, которые утверждали, что идеи Овсинского на практике дискредитировали себя, было много. Ответить на них Иван Евгеньевич уже не мог ни словом, ни делом: он заболел и вскоре умер.
В чем же суть идей И. Е. Овсинского?
П е р в о е: не пахать землю, тем более — с отвалом, не травмировать почву, не разрушать ее структуру.
«Приверженцы глубокой пахоты оказываются бессильными в борьбе с засухой. Или же — обратное — почва, глубоко вспаханная, слишком намокает во время дождей, что тоже уменьшает урожай и часто даже губит его окончательно. Глубокая вспашка лишает возможности регулировать влагу в почве, вследствие чего ее приверженцы то смотрят со сложенными руками, как растения в глубоко вспаханной почве гниют от излишка дождей, то опять во время засухи стараются вызвать дождь удивительными средствами, например, зажиганием взрывчатых веществ в облаках, как это пробовали делать в Америке».