Его, обычно, искрящиеся хитрецой глаза, наполнены тревогой, но он показательно спокоен, что бодрит присутствующих воинов.
О том, что он не будет участвовать в предстоящем сражении, он еще не знает, но скоро я отдам приказ, и слова коснутся его ушей, и истинная необходимость и логика сохранения рода будет им осознана. Принята его разумом.
Я знаю, он не допустит вмешательство своих чувств, которые будут будоражить его, когда его ученики пойдут в бой, одни, почти совсем одни, потому что они будут там умирать без него. И то, что с ними пойду я и все остальные воины нашего селения, никак не поменяет того факта, что он никак и ничем больше не сможет им помочь.
Но он еще не знает этого и своими жестами направляет дыхание пацанам в броне и с оружием в тактический ритм самоконтроля и дирижирует, помогая движениям учеников медленными покачиваниям руки.
Мальчишки, привычные его командам, двигаются, отрабатывая приемы перед боем, чтобы автоматизм не дал страху сковать их движения. Его ученики все одеты в сделанном Кузнецом броне и вооружении. Мечи у них сверкают бликами на солнце в руках, а ножны тихо побрякивают на кожаных поясах. В другой руке они держат средние и большие щиты, кисти учеников с прокручиваниями и с не полными, чуть обозначающими в сторону направления их перемещений амплитудой, имитируя боевые приемы, сопровождая свои движения небольшими перемещениями на пол шага, шаг в стороны, но основная битва рисуется у них в мозгу.
Вспоминания всего того, что Кузнец очень долгое время учил их, гоняя на тренировках, обязательного курса боя копья и меча, сейчас, ребята проносят в воображении, в эти последние мгновения, разгоняя бушующий в груди пожар по всему телу, загоняя липкий страх в ступор, чтобы не пасть в своем первом, и если нам всем повезет, то и не в последнем бою.
***
Память уносит меня на четыре дня назад в один из обычных для нашей деревни дней, начавшийся со ставшей для всех наших селян пугающим появлением Вестницы, когда это очередное, не радостное событие получило свое развитие, столь же закономерное сколько и необычно жестокое.
Но «необычным» нельзя назвать привычное, когда уже несколько поколений наших близких живет с кровоточащей раной в сердцах из-за жестокого проклятия Темного колдуна, Вещуна, обрушившегося на наших предков, из-за которого мы теряем своих детей. И то, что в прошлый год мы не видели Вестницу, то это лишь какая-то прихоть судьбы, давшая нам эту недолгую отсрочку. Но, смеясь, проклятье забрало сразу не только дочь Иммитрия Аню, но и Настю - дочь из новой семьи, безрассудно забредшей к нам в поселение. Двоих детей почти одновременно... Вот поэтому, чтобы не отдавать Вещуну наших детей следующие несколько лет, мы и идем в бой, ведя своих мальчишек почти на верную гибель.
Сцена 2. Кузнец
Сцена 2. Кузнец
Тот день начинался для Кузнеца, как обычно. Сон за час перед самым рассветом, покинул его, разом включив звук окружающей тишины дома.
Привычка вставать до Восхода, пошла с детства, когда он прибегал на тренировку к другому Учителю по поединкам, бывшему Кузнецу поселения, передавшим ему эту роль более четверти века назад.
Накануне, вечером, Кузнец лично проверил полноту доставленного угля для новых рабочих деревенскими мальчишками. Хотя реальность, сложившаяся в укладе деревенской жизни, была такова, что в этой проверке уже давно не было необходимости.
Все мальчишки деревни знали: уголь в кузнице должен быть всегда, и, если случится немыслимое, что дежурившая пара учеников, по каким-то, невероятно, фатальным причинам, не успеет доставить требуемый запас угля в кузницу, то весь подрастающий состав стайки деревенских пацанов ватагой набрасывался на ожигающие поляны. И за пару часов добровольные помощники помогали собрать всю необходимую растопку.
За это Кузнец никогда не скупился на похвалу. Его мальчишки заслуживали похвалы всегда: своим трудом, тренировками. Любыми действиями, будь то успешным ли применением приемов в учебном бою или спорым выполнением заданий в кузнеце. И он делился с ними знаниями, щедро подправляя их добротой своего сердца. Он любил этих пацанов всей душой, еще и потому, что своих родных детей ему, если это еще когда-то и случится, увидеть не придется очень долго.