– Что она выспрашивала?
Через несколько минут он повесил трубку, разъяренный. Эта Тэлли Смит слишком далеко зашла. Мало того, что вчера она застукала его в полотенце, распевающим дурацкую песню! Так теперь еще треплет его имя на людях! Придется уподобиться шерифу в плохом вестерне и объяснить ей, что это его город и здесь нет места для них обоих.
«Ниссана» не было ни у «Палмтри корт», ни перед «Шале». Может, Тэлли Смит уехала? Но он не успокоится, пока не убедится.
Джи Ди медленно объезжал все восемь жилых кварталов Дансера. И точно, ее серый «ниссан» был припаркован перед домом миссис Сэддлчайлд. Можно держать пари, что это не совпадение, поскольку накануне вечером он совершил ошибку, произнеся по телефону имя миссис Сэддлчайлд. А в это время в его лагере удобно расположилась шпионка с замороженным горошком на голове.
Джи Ди заколотил в дверь. Выглянула миссис Сэддлчайлд, старая, как ее газонокосилка, которую он ремонтировал. Сегодня на ней было цветастое домашнее платье. Заляпанные мукой очки съехали на кончик носа.
– Поставьте под навесом в саду, Джи Ди, спасибо, – сказала она торопливо сквозь щель.
И закрыла дверь перед его носом.
Она думала, он привез ей газонокосилку! Ладно. Можно подождать в грузовике, пока мисс Тэлли Смит не выйдет. Можно вытащить проводку из-под приборной доски ее автомобиля, чтобы она не уехала до того, как ответит на несколько вопросов. Можно, но это означало бы, что он включился в ее дурацкую игру в шпионов.
К тому же именно у миссис Сэддлчайлд было, что рассказать любопытной Тэлли Смит. Сия дама видела его голым, хотя ему тогда было три года, но она достаточно стара и бестолкова, чтобы забыть эту важную деталь.
Джи Ди проверил, нет ли кого вокруг, потом заглянул в окно кухни. На столе стояло огромное блюдо с печеньем. Миссис Сэддлчайлд всегда пекла такое, когда ждала его. Тонкая рука потянулась за печеньем. Он заметил мелькнувшие белокурые волосы.
Конечно, Тэлли Смит была там, ела его печенье и разговаривала с женщиной, которая владела компрометирующей информацией о нем.
Какого дьявола? Чего она хочет, эта Тэлли Смит? Джи Ди опять забарабанил в дверь. Миссис Сэддлчайлд с раздражением приоткрыла створку.
– Вы все еще здесь, Джи Ди?
– Как видите.
– А-а, деньги!
Эх, как будто он десяти долларов ждал!
– Газонокосилка тут ни при чем, – сказал он с плохо скрываемым нетерпением. – Мне надо поговорить с вашей гостьей.
Миссис Сэддлчайлд посмотрела на него настороженно и закрыла дверь, не пригласив зайти. Прошла, казалось, вечность, когда она вернулась.
– Сейчас это неудобно, – заявила она.
– Черт побери, ей лучше выйти, – проговорил Джи Ди. – Объясните ей…
– Джи Ди Тернер, когда она сказала, что вы вели себя по отношению к ней не по-джентльменски, я с трудом поверила. Но вот вы ругаетесь у моих дверей!
Пожилая леди покачала головой и зацокала языком.
Он с тоской представил себе, как дальше развернутся события. Все уважаемые граждане Дансера будут смотреть на него косо. Ему придется ремонтировать газонокосилки целый год, чтобы смыть грязное пятно со своей репутации. Эта женщина с такой легкостью разрушала его жизнь!
– Будьте любезны, передайте ей, что я подожду, – произнес он напряженно.
Миссис Сэддлчайлд надменно фыркнула и захлопнула дверь. Теперь ему битый час топтаться здесь… Однако Тэлли появилась на крыльце через несколько минут.
– Да? – сказала она, выходя.
Волосы все так же стянуты в узел. Тонкая белая блузка, не шелковая, и отутюженные темно-синие шорты до колен. Оделась, как для гольфа. Если не знать, что под блузкой прячется кружевной бюстгальтер, такой стиль одежды будет внушать доверие – и ничего, кроме доверия.
– Не говорите «да» таким невинным тоном, – предупредил Джи Ди.
Глаза у Тэлли сегодня другие – скорее фиолетовые, чем синие. Поразительно! И такие сверкающие, что ему захотелось вытащить у нее из волос все шпильки.
– Леона сказала, что позвонит в полицию, если вы не намерены соблюдать приличия.
Она ее уже Леоной величает? Прекрасно. Просто великолепно! Что это? Насмешливая искорка в глазах? Как она смеет потешаться над ним?
– Я хочу знать, какого черта вы там делаете? – поинтересовался Джи Ди, понизив голос.
Он заметил миссис Сэддлчайлд за занавеской и улыбнулся ей, но улыбка получилась фальшивой, похожей на волчий оскал.
– Пью чай, – объяснила Тэлли. – С имбирным печеньем.
Ему захотелось схватить ее и трясти до тех пор, пока у нее шпильки сами не вылетят из волос. Или опять поцеловать. Он попытался вспомнить, когда в последний раз так терял над собой контроль, но не смог.
– Зачем вы создаете мне проблемы? Зачем расспрашиваете обо мне?
Тэлли смотрела виновато, как ребенок, которого поймали на краже печенья, но ответила с достоинством:
– Не понимаю, как могут несколько невинных вопросов создать проблемы.
– В самом деле? Я объясню. В Дансере, когда тобой интересуется чужак, на следующий день в баре будут говорить, что ты проиграл все свои сбережения в Лас-Вегасе. А в парикмахерских станут судачить о твоих тайных женах.
– Вы преувеличиваете, – сказала она неуверенно.
– А не напивается ли Джи Тернер по выходным? Не его ли мы видели входящим в церковь, где дважды в неделю собираются анонимные алкоголики?
Тэлли опустила глаза и разглядывала мыски своих кроссовок, столь несуразно белых, будто она их мыла.
– И последний вопрос: любит ли Джи Ди Тернер детей? Да одно то, что я притащился сюда за вами, даст миссис Сэддлчайлд повод поместить в газете объявление о нашем браке.
Внезапно он с раздражением заметил, что ее плечи подозрительно трясутся.
– Вы смеетесь?
Она подняла глаза и замотала головой:
– Нет!
Но Джи Ди заметил поднятые уголки рта, озорной блеск в глазах.
– Не вижу ничего смешного, – жестко сказал он.
Только бы не забыть, что она таит угрозу и его задача – выпроводить ее из города!
– А я уж было приняла вас за человека, которому наплевать на то, что о нем говорят.
– Хоть вы и копаетесь в моем грязном белье, не надо думать, что вы обо мне все знаете, Тэлли Смит.
– Вообще-то, – начала она, и он заметил, что сказано это с неохотой, – никакого компромата я не нашла. Наоборот. По отзывам, вы – весьма уважаемый член общества.
– Вы хотите сказать, что мне удалось ввести в заблуждение весь город?
– Очевидно, большинство не имело счастья созерцать вас на крыльце в неглиже. И еще, – продолжала она, – удивительно, что законный член клуба «Никогда, ни за что не женюсь» целует совершенно незнакомую женщину!
Стэн оказался трепачом! Клуб же был тайной!
– Целоваться – не значит жениться! Если только вы не начитались определенного рода романов. – Он заметил румянец негодования у нее на щеках, и это было очко в его пользу. – К тому же вы не ответили на мой первый вопрос: с чего такое любопытство?
Тэлли опять опустила взгляд на мыски своих кроссовок. Джи Ди – тоже. Белизна этих кроссовок не давала ему покоя. Неужели ей не на что больше тратить время?
– Кошка язык откусила? – спросил он вкрадчиво. – Я хочу знать, почему вы расспрашиваете обо мне всех подряд.
– Хорошо, – вздохнула она. – Моя сестра оставила небольшое наследство. Я хотела выяснить, заслуживаете ли вы его. Я пошлю его вам по почте.
Сначала у нее покраснел кончик носа, потом мочки ушей, затем шея. Джи Ди готов был держать пари, что раньше она никогда не лгала.
– Попробуйте еще раз.
Он одарил ее таким взглядом, из-за которого Стэн всегда мазал по шару.
Но Тэлли смотрела куда угодно, только не на него.
– Я обнаружила вашу фотографию среди вещей моей сестры, – наконец, сказала она смущенно.
– И?
– И захотела узнать больше.
Ее нос и мочки ушей стали цвета свеклы.
– Не может быть, чтобы вы проделали такой путь только потому, что я показался вам неотразимым.