Однако его всё ещё преследовала женщина, и как наездница она явно была лучше. Её конь был легче, чем массивный мерин, на котором скакал Даниэл, и более проворным в густой лесистой местности. Грация и атлетичность всадницы внушали Даниэлу благоговение, пока та двигалась вместе со своим конём, поддерживая равновесие, и каждое её движение перетекало в движение коня, огибавшего молодые деревца.
Она была уже менее чем в сотне ярдов позади, и быстро нагоняла его. Даниэл попытался дотянуться до её скакуна, чтобы заставить его запаниковать, как уже делал недавно, однако она уже видела его уловку. Щит окружал не только всадницу, но и скакуна.
Фрустрированный, Даниэл мысленно осмотрелся вокруг, ища что-нибудь, что могло бы помочь. Земля впереди была гладкой, перемежаемой лишь небольшими кустами и щедро разбросанными деревьями. Редкие упавшие стволы и ветки заставляли скакунов время от времени слегка подпрыгивать, но пока что они показали себя способными с этим справиться.
Его внимание привлёк сухостой.
Даниэл знал, что его способность могла влиять на предметы напрямую, физически, хотя обнаружил это лишь недавно. Он вспомнил о том, как разрушил невидимые путы надзирателя, и потом вспомнил, как притянул к себе кожаный ремешок в доме Кэйт.
«Если бы только я побольше времени потратил, пытаясь в этом разобраться». Очевидно, пытаться научиться использовать свою силу во время погони на бешеной скорости по лесополосе препятствий было неидеальным решением.
Всадница приближалась, находясь едва в двадцати футах позади него. Даниэл вёл своего мерина в обход низких кустов и препятствий, в то время как она явно знала своего скакуна гораздо лучше. На низких препятствиях она лишь пригибалась, в то время как её ловкий скакун перепрыгивал их. Ветки, грозившие выбить её из седла, также её не волновали — она обладала необъяснимой способностью в точности знать, какая из них была достаточно высокой, чтобы она могла проехать под ней, а какая на самом деле требовала от неё смены курса.
Короче, она могла двигаться по гораздо более прямой траектории, в то время как Даниэл со своим более крупным скакуном постоянно менял направление.
«Она быстрее, гораздо опытнее, и знает эту местность», — молча подумал он. «Она также знает свою силу, защищая одновременно себя и коня. Мне хана».
Женщина уже поравнялась с ним, хищно улыбаясь, а он наблюдал за её приближением, заворожённый её внешностью. Её тело облекала та же самая странная кожаная броня, почти не сковывая её движения, когда она смещала своё положение в седле. В руке её был деревянный меч, а её тёмно-коричневые волосы бились у неё за спиной, заплетённые в две косы. Она с макушки до пяток выглядела как дева-воительница. Каждое её движение сквозило уверенностью.
«Даже будь мы пешими, и только с мечами, она наверняка бы порубила меня на куски».
Тут он осознал, что она игралась с ним. Очевидно, она хорошо владела своими способностями. Она могла бы множеством разных способов остановить его скакуна, заставив споткнуться. Что хуже, она наверняка могла использовать свою силу, чтобы убить его напрямую, как он сам поступил с Ронни. Даниэл понятия не имел, как защищаться.
Выражение на лице надзирательницы ясно сказало ему, как много удовольствия она получала от погони.
Мысленно потянувшись, Даниэл попытался использовать свою силу, чтобы дёрнуть за ветку впереди. Ветка была зелёной и здоровой, и хотя он видел и почувствовал, как та двигается, её упругость не позволила ему сорвать её с дерева.
«Больше практики», — мысленно выругал он себя, — «ты смог бы это сделать, будь ты более умелым».
Женщина видела его потуги по применению силы, и засмеялась, скача лишь в нескольких футах позади него.
Мёртвый сук, не толще мужского запястья, лежал на пути впереди него, поэтому Даниэл потянул поводья своего мерина влево, чтобы избежать препятствия. Опять же, его скакун легко мог бы перепрыгнуть сук, но Даниэл был плохо знаком с его способностями. Следовавшая за ним надзирательница не колебалась, зная, что её конь сможет преодолеть преграду.
В последнюю секунду сук подпрыгнул вверх, вздёрнутый силой Даниэла. Он запутался в ногах коня, заставив его споткнуться. То, что представляло из себя прекрасную демонстрацию навыка и атлетичности, превратилось в зубодробительную массу конской плоти. Надзирательницу подбросило в воздух, и она пролетела двадцать футов, прежде чем удариться о небольшое деревце.
Её конь не встал — он извивался и бился на земле. У него были сломаны по крайней мере две ноги. Женщина невероятным образом выжила. Сила удара разбила её щит, но она не потеряла сознание. Опираясь на чуть не убившее её дерево, она снова встала на ноги.