— Он считает, что у тебя красивая задница, — поддразниваю я, пихая её локтем. Мы оглядываемся на них, пытаясь рассмотреть. — Это был тот красавчик с улыбкой кинозвезды? — спрашиваю я, бросая небрежный взгляд через плечо.
Но прежде чем она успевает ответить, я издаю удивлённый визг, врезавшись в кого-то.
— Ох. Вы в порядке? — раздаётся знакомый голос, когда меня сгребают большие, сильные руки, не давая свалиться, пока я раскачиваюсь на высоких каблуках ботинок Тэссы, которые она убедила меня сегодня надеть.
Я поднимаю взгляд на говорившего мужчину, выдавливая слова в попытке извиниться и в то же время осознать произошедшее.
— О-о, Боже мой. Мне… так… жаль.
— Твою. Мать, — выплёвывает Тэсса, когда до неё доходит что случилось.
— Рейвен?
Я моргаю, глядя на Линка, прожигающего меня ответным взглядом с таким видом, будто он увидел призрака. Лицо у него бледное, а глаза ошеломлённо скользят по моему лицу.
Всё моё тело трясёт, а живот скручивает в миллион узелков, пока я моргаю с обескураженным выражением на глупом лице, пытаясь понять какого чёрта творится.
Меня поглощает диким желанием поцеловать его, а потом двинуть по яйцам.
Как раз, когда я принимаюсь избавляться от его захвата, к нему подходит с важным видом хорошенькая блондинка.
— Мне сейчас не до этого. Пожалуйста, — прошу я под яростный стук сердца в груди.
Просунув свою руку в ладонь Линка, девушка — которая выглядит знакомой, но вспомнить её лицо не удаётся, потому что мозг изрядно вымотан — переводит взгляд с меня на Тэссу, прежде чем переключить внимание на Линка.
— Привет, милый. Прости, что так долго. Очередь в уборную чудовищная. — Она нежно проводит рукой по его груди, кокетливо хлопая ресницами.
Он касается рукой рта.
— Познакомься с моими старыми подругами из Сан-Франциско. Это Тэсса, — произносит он, кивая в её направлении. Потом его глаза смещаются ко мне. Я чувствую, как коленки подгибаются под его плавящим взглядом. — А это Рейвен.
Она протягивает нам руку с фальшивой улыбкой, растянувшейся на её лице.
— Привет, Рейвен. Я Нора Грейнджер. Не знаю, смотришь ты теннис или нет, но я вроде как заметная персона, — оскаливается она, издавая неприятный смешок. Ясно ведь, что она не шутит. Эта шлюха, которую я уже ненавижу, в самом деле считает себя «заметной персоной», и мне не остаётся ничего другого, кроме как надеяться и молиться, что она провалит свой следующий турнир или ей прилетит мячом в лицо.
— Мне тоже приятно с тобой познакомиться, — вру я, выдавливая ту же фальшивую улыбку, которой она наградила меня.
Кажется, меня только что чуть не стошнило.
Я чувствую, как ногти Тэссы впиваются в мою кожу, когда она крепко сжимает мою руку, пытаясь, даже не знаю, попросить меня вести себя хорошо?
— Рада познакомиться, Нора. Простите, что прерываю беседу, но мы умираем с голоду. Моя Рейвен только прилетела с Таити, и ей срочно нужно съесть что-нибудь жирное и жаренное во фритюре. И если она не сделает это в ближайшее время, её обуяет чревоугодие. Поверь мне. Мы этого не хотим!
Мне приходится прикусить губу, чтобы сдержаться и не рассмеяться. Она на полном серьёзе сказала вслух, что меня обуяет чревоугодие.
— Таити? — переспрашивает Линк с намёком на изумление в голосе. — Вау. Это здорово, Рейвен. Значит, ты путешествуешь по миру и спасаешь морских обитателей?
Я сжимаю кулаки, пытаясь удержаться и не стереть дружелюбную улыбку с его лица. Почему он это делает? Почему не поймёт намёка и не уйдёт? Неужели до него не доходит, как больно мне его видеть? Особенно с другой девушкой? Разве я не натерпелась?
Кивнув, я говорю:
— М-м-м. Я провела в Таити последние три месяца. Очень красивое место. Но как уже сказала Тэсса, нам очень нужно попасть внутрь и занять места, пока я не потеряла сознание от голода, — пытаюсь натянуть ещё одну улыбку и не дать ему увидеть, как сильно он до сих пор на меня влияет, даже спустя столько лет.
Глаза жжёт от слез, которые жаждут пролиться, когда я осознаю тот факт, что единственный по-настоящему любимый мной мужчина — тот же человек, что разбил мне сердце почти четыре года назад. Сейчас он стоит передо мной, выглядя лучше некуда, но мы не более чем два незнакомца, оказавшихся рядом у ресторана.
То, что меня представили «подругой» — просто смешно. Мы никогда не дружили. От двух людей, что друг друга терпеть не могли, мы стали двумя страстно влюблёнными, которые крутили скандальную интрижку за спинами родителей. А потом и вовсе превратились в двух людей, которые своим романом в одиночку разрушили свои жизни и всех тех, кто нас любил. Но единственным человеком, который заплатил самую крупную цену, оказалась наша прекрасная дочь. И за это я ненавижу его всеми фибрами души.