Не сдерживаю слёз, падающих на прикрытое стеклом изображение, силясь забыть о том, что всё смотрят на меня, и просто говорю с дочерью, говорю ей последнее «прощай».
— Мне и в голову не приходило, что этот день мог наступить раньше, но я благодарна за двадцать две недели, которые провела с тобой. За каждый пинок, шевеление и ходящий ходуном живот от твоей милой икоты. Эти воспоминания останутся со мной навечно.
Я прижимаю её фотографию к груди, чувствую вдавившийся в грудь кулон — прямо напротив гулко бьющегося сердца, и на меня набегает слабая волна покоя. Распахнув глаза, я мельком вижу Линка, застывшего в проёме похоронного бюро, отчего воздух застревает, а с губ срывается вздох. На моих глазах, он изучает меня потемневшими, обеспокоенными глазами, после чего отворачивается и просто уходит.
На долю секунды, мне всерьёз почудилось, что он станет бороться за меня… за нас… да и, возможно, просто займёт место рядом, чтобы проститься с Невой.
Глупо было верить, что Прекрасный Принц приедет и спасёт героиню от злобного отчима, и ещё глупее было думать, что любовь действительно способна победить всё. Потому что правда такова: мужчины — эгоистичные козлы, а любовь — всего лишь слово из шести букв, с помощью которого те дурачат и заставляют верить в ложь, чтобы девушки пускали их в своё сердце и постель.
Для нас с Линком не уготовано счастливого конца. И неважно как сильно мне этого хочется… Ведь он всего лишь жаба, замаскированная под Прекрасного Принца.
Линк
Сидя в угловой кабине паба в Сент-Эндрюсе, я глазею на янтарную жидкость в стакане, силясь остановить бешено мчащиеся мысли. Не прошло и суток с тех пор, как я был дома, но во мне уже всё вопит от желания сесть в самолёт и улететь к Рейвен. С похорон нашей дочери прошло два дня, и я пришёл туда, чтобы быть рядом с Рейвен, но повёл себя как жалкое подобие человека, струсив, едва увидел её на подиуме рядом с прахом нашей дочери.
После ухода из похоронного бюро, я вернулся в дом Вивиан, где поссорился с отцом. Мне пришлось приехать за вещами, потому что я знал, что мне надо улетать на следующий день. Надеялся, что его на месте не окажется, но, к сожалению, он был.
Единственный плюс из этой встречи заключался в огромном откровении, обрушившемся на меня. Теперь у меня нет проблем с тем, чтобы оборвать все связи с отцом.
Подняв стакан, я откидываю голову и вливаю остатки себе в горло, радуясь обжигающему чувству, спускающемуся в груди. Я растираю саднящее место, которое теперь болит не переставая, и продолжаю ждать, когда Алисия заявится в бар. Она приезжает каждый день как по часам в семь вечера, и сейчас уже пять.
Спрятавшись глубже в кабинке, я накрываю голову ладонью и снова проигрываю в памяти ссору с отцом, чтобы точно запомнить всё. Каждую. Мелкую. Деталь.
«— Ты подготовился к завтрашнему рейсу? — спрашивает отец, когда я спускаюсь по лестнице с багажом.
— Ага, — всё, что вырывается из меня, пока я пытаюсь пройти мимо, отказываясь вступать с ним в разговор. Я сделал всё, как он настаивал: ушёл от Рейвен, защитил его имидж, и мой заодно, над которым он столько трудился. Правда, теперь, когда я знаю, что успех в мире гольфа означает отказ от морали, во мне уже нет уверенности, что я до сих пор хочу этим заниматься.
Хлопнув меня по спине, он старается разговорить меня, будто всё нормально и этот день ничем не отличается от остальных.
— Если тебе вдруг что-то понадобится по возвращении в Шотландию, дай знать и я всё утрою. Кстати, до меня дошло, что они устраивают грандиозную новогоднюю вечеринку в загородном клубе. Должно быть весело.
Пройдя в гостиную, я направляюсь к бару, расположенному рядом с дверьми, ведущими к бассейну, и наливаю себе выбить. Только так у меня в данный момент получится совладать с жизнью. Самолечение алкоголем — самым лучшим, каким только можно купить за деньги.
— Меня там не будет. Я много думал и понял, что не до конца уверен в том, хочется ли мне возвращаться в Шотландию. Возможно, поеду к Тейлору и Маку, останусь на какое-то время у них.
Вернуться и столкнуться с Алисией — единственная причина, из-за которой я опасался ехать домой. С той самой ночи, когда, по её настоянию, мы переспали, она взрывает мой телефон кокетливыми сообщениями, отказываясь принимать, что я не хочу иметь с ней ничего общего. Вряд ли она подозревает, что её чёртова ложь всплывёт наружу в тот же миг, как я приземлюсь в Шотландии.
Сама мысль о том, чтобы вернуться к работе и делать вид, будто ничего не произошло — неправильная. Я чувствую себя грёбаной марионеткой в руках у кукловода. Если бы мне не было страшно, что пресса разорвёт Рейвен на части, то я бы не согласился с отцом держать Неву в секрете.