Я отпрянул от неё, сделав ещё один шаг назад.
— У тебя нет души.
— Вот тут ты ошибаешься, — парировала она. — Ты просто был слишком слеп, чтобы понять. Столетиями моя душа грезила о моменте, когда я вырежу твоё сердце.
Она вскочила с кровати и схватила нож Лилы с прикроватной тумбочки. Он сверкнул в серебристом свете.
Всё могло закончиться так быстро. Я мог мгновенно свернуть ей шею, выхватить нож. Я мог умереть, но я оставался таким же сильным. Это заняло бы секунды.
Конечно, именно это я должен был сделать. Ради себя самого, ради Доврена. Я должен немедленно вырвать её сердце.
Но я не мог заставить себя пошевелиться. Она выглядела совсем как Лила.
И может, Лила всё ещё где-то там…
— Я становилась сильнее под землёй, — прошептала она. — Я познакомилась с мёртвыми, с отвергнутыми. С грешниками за пределами церковных кладбищ, за городскими стенами. И теперь я вернулась.
Я должен был верить, что Лила где-то там.
— Лила.
Её губы скривились.
— Меня зовут уже не так, — мне показалось, будто я видел проблеск смятения в её глазах, но потом они снова стали мёртвыми, чёрными и холодными как ночь. — Не волнуйся, любовь моя. Они пока не хотят тебя убивать. Они планируют сначала пытать тебя.
Она обошла кровать быстрее, чем я считал возможным, превратившись в размытую тень.
Когда она добралась до меня, я схватил её за запястья. Она противилась мне в миллион раз сильнее, чем Лила.
Но мог ли я покончить с этим?
Мой разум превратился в бушующий океан ужаса. Почему, бл*дь, я не поверил Лиле, когда она говорила мне об этом?
Вот только она ни капли не походила на Лилит. Вообще ни капельки. Но, наверное, воспоминания и переживания могли полностью изменить личность.
Она рычала и пыталась пырнуть меня в бок, но я крепко держал её за запястья.
— Лила, — взмолился я. Я хотел её вернуть.
Её тёмные глаза блестели яростью.
— Твоей смертной больше нет, — прошипела она. — Но ты явно любишь как можно более слабых женщин. Покорных. У меня имеется смутное и весьма извращённое воспоминание о том, как меня связывали.
Она вырвалась из моей хватки и вонзила нож в мой бок.
Меня пронзила ослепительная боль. Я никогда прежде не испытывал такой агонии. Я никогда прежде не был смертным, близким к гибели.
Пока я смотрел на кровь, лившуюся из меня, Лилит набросилась на меня сзади и толкнула с такой силой, что я повалился вперёд, разбив окно.
Ледяной ветер хлестал по моей рассечённой коже. Мне потребовалась секунда, чтобы осознать — я вот-вот умру. Поскольку я был вечным бессмертным, мои инстинкты выживания были не такими острыми, как следовало.
Я не помнил своего падения с Небес, но должно быть, оно было таким же — эта медлительность, это ощущение безнадёжной потерянности. Интенсивная боль от чувства заброшенности.
Теперь я смутно осознавал, что Лила — Лилит — должно быть, не задела никакие важные органы. Я ещё не умер.
Первобытный ужас тут же накрыл меня — чувство зияющей пустоты в груди, которое испытывали остальные при виде моего истинного лица.
Стекло полосовало мою кожу. Под ночным небом я стремительно падал вниз. Время растягивалось, словно я летел в режиме замедленной съёмки. Кровь лилась из порезов, из раны в моём боку.
Мы должны были пожениться завтра, но теперь её нет. Вот что означало пасть: это означало утратить причину для существования.
Падение казалось вечным, всё чувство страха приглушилось, словно накрытое ватой. Моё помолвочное кольцо поблёскивало в ночи — маленькая полоска солнечного света во тьме.
По мере падения в ров неизбежность смерти пронизывала меня как кинжал. Это конец всему. Паника расцвела в моём сознании — страх незаконченных вещей и неотвеченных вопросов.
Наконец, я с силой врезался в мутный ров, и моя спина выгнулась от боли, а кости переломались от удара о воду. Резкий хруст прострелил мои ноги, мой позвоночник. Агония вонзалась в мой мозг шипами, лишая связных мыслей. Я думал, что мне надо выплыть на поверхность, но тело было слишком повреждено, чтобы нормально двигаться. В темноте я не мог различить, где верх, а где низ.
Погружаясь ко дну, я дрейфовал во мраке. Тёмная вода окружала меня, присваивала себе.
Вспышка золота сверкнула во тьме. Под поверхностью воды поблёскивало моё кольцо — яркая искра в мутной воде. Я хотел стащить эту проклятую штуку, но это стало бы пустой тратой энергии.