Дышать полной грудью было невозможно. Я задыхался, пытаясь осматриваться по сторонам. Когда я привык к мерцающему свету синей лампы, моим глазам открылось страшное зрелище.
Голова закружилась уже от одних видов длинного коридора, вдоль стен которого сидели поломанные люди. Вздохи, стоны, крики – от этого постоянного шума голова начинала болеть ещё сильнее.
По больничному помещению распространялись флюиды людских страданий. Боль мешалась с отвратительным запахом, множилась на звуки зубовного скрежета, а в конце выворачивала тебя наизнанку.
Слева от меня прямо на полу лежал какой-то бездомный. На его шее был красный след от петли, а внутренности уже давно выпали из лопнувшего живота на пол. Я увидел, что они уже засохли. «Боже! ». Кто-то умер прямо здесь. Был брошен на съедение больничным бактериям.
Мутило всё сильнее, разделять участь мертвеца не хотелось. Нужно было выбираться отсюда, да поскорее. – Кто последний? – громко спросил я, складывая руки рупором. Перекричать какофонию больничных звуков не получалось.
Никто не отвечал, каждый из находившихся был закован в цепи из собственных мучений. Я начал идти вдоль обшарпанных стен. Зелёные и белые цвета коридора выцвели под бактерицидными лампами.
Краска сползала во многих местах, с потолка на меня сыпалась побелка. Лёгкие начали гореть от спёртого и замусоренного воздуха. «Почему так сильно пахнет жжёной плотью?».
Ноги начали болеть от мозолей, а я всё шёл и спрашивал. – Кто последний? «Кто последний?». Ни одного слова в ответ. Ни одного встречного взгляда.
Тут всё было соткано их сумеречных людей. Фантомы обрели плоть и заняли каждый сантиметр пространства. Им оставалось только нечленораздельно мычать, выпуская жалобные стоны вовне.
Сломанные марионетки из мяса сидели на жёстких скамейках, спали на полу, пытались хоть как-то здесь обустроиться. Некоторые тряслись от судорог, кто-то припадочно хватался за живот или голову, а кто-то лежал под моими ногами. Без признаков дыхания.
Сначала я шагал осторожно, пытаясь не запачкать ноги, но потом плюнул на это, ускоряя свой шаг. Мятые салфетки, лужицы крови, размазанная по полу блевотина – это лишь малая часть того, что поджидало заблудшую душу в этом месте.
Здесь нигде не было чистого клочка пола, ни в одном месте нельзя было присесть. Ни на одну стену было нельзя облокотиться. Оставалось идти вперёд, повторяя одно и то же. «Кто последний?».
Боль и страх пожирали мои внутренности, а я пытался сдерживать их усилиями воли. Волосы слипались от пота, из глаз струились солёные слёзы. Но останавливаться было нельзя. Нужно найти кабинет травматолога, так или иначе. Это единственный выход отсюда.
Некоторое время я шёл на автомате, пока не почувствовал, что произошли перемены. Синий цвет лампы сменился на бледно-жёлтый. В воздухе появилась какая-то рябь. Дымка искажала лики людей, обнажая белёсые кости.
Часть коридора отсутствовала, появились неровные дыры, сквозь которые можно было видеть фиолетовую землю. В одном месте сильно треснул потолок. Трещины открывали вид на гротескное небо. Три коричневых солнца освещали это место, кружась в причудливом танце.
Я смотрел на это заворожённо, пока не понял, что у светил есть глаза. Белки с лопнувшими капиллярами уставились на меня, заставив меня закричать от страха. А-А-А-А
Сломя голову я побежал вперёд, стараясь больше не смотреть на небо. Стопа угодила в лужицу крови, разбрызгав её во все стороны. Противная жижа попала на лицо, от мерзких ощущений начались рвотные позывы.
Мечтая прийти в себя, я вновь посмотрел на окружающих людей. Зря. Моя сознание слилось в спайке с разумом лежавшей на полу девушки. Я увидел, что это из-под её головы натекла отвратительная лужица красной плазмы.
Чернота сменилась ярким светом. Мы оказались с ней в заснеженном городе. Снежинки падали на наши плечи, стремились растаять на наших языках. Мы дурачились и делали чудного снеговика.
Минут пять я шоркал по округе, пытаясь найти ему нос, а она смеялась где-то сзади. Неожиданный снежок прилетел в мою голову. – Получай! – закричала громко она.
Шапка чуть не слетела с головы, но я совсем не злился. Засмеявшись во весь голос, я решил отомстить. Набрал в руки горсть снега и побежал следом за ней.
Так мы и бежали, смотря друг на друга. Прямиком на проезжаю часть. -БАЦ- Газель врезалась в наши тела, раскрошив наши кости.
Чувство самости разбилось вместе с головой об асфальт. Закричав от ужаса, я снова очутился в больничном коридоре. Мне было жаль девушку, но я устремился вперёд. Вновь сливаться с чьим-то сознанием не хотелось.