Возникновение и развитие научного факта

Поэтому я думаю, что отправным пунктом позитивного исследования влияний эпохи на науку должна стать общая социология мышления. Ее развитие должно привести к концепции мыслительного коллектива и стиля мышления, подверженного историческим изменениям.

Мне кажется, что историки склонны переоценивать значение отдельных эпох. Конечно, если смотреть на общество в целом, то в каждый исторический период можно найти некоторые общие социальные характеристики; но в исторической перспективе эта общность легко преувеличивается, тем более что об эпохе мы часто судим по ее нескольким наиболее заметным личностям. Гораздо реальней мы оценим историю умственной жизни, если будем рассматривать отдельные мыслительные коллективы и их развитие, взаимодействие, конкуренцию и сотрудничество в различные исторические периоды.

Прежде всего, мы сможем таким образом понять, как развивались и с чего начинались конкретные стили мышления, например, в химии, анатомии, астрономии и т. д. Мы ближе подойдем к проблемам данной области знаний, к их решениям, к научным фактам и их открытиям. Мы узнаем стилевую ауру понятий, для нас обретут смысл на первый взгляд непонятные старинные высказывания, мы найдем свидетельства того, как сегодняшнее значение научных понятий возникает из первоначального.

На место образных впечатлений, интуитивных догадок, субъективных ощущений придут, таким образом, связи, выводимые из специальных законов социологии мышления и теории развития мышления. Тем самым мы избежали бы бесплодных Ideologienlehre [идеологических дискуссий], приходя к динамичной и содержательной науке о познании.

Рискну предположить, что анализ отдельных фрагментов текста, проведенный наподобие расшифровки неизвестного кода, иногда дает больше, чем рассмотрение целых учений и теорий, например, эмбриологического эволюционизма XVIII века[198]. Термины, употребляемые нами сегодня, не передают содержания воззрений отдаленной от нас эпохи, поскольку понятия, которыми пользовались тогда, несоизмеримы с нынешними. Например, «зародыш», по воззрениям XVIII века, — это нечто совершенно иное, чем «зародыш», соответствующий стилю современной эмбриологии. В книге Т. Биликевича, где рассказывается о периоде упадка эволюционизма и механицизма, хорошо показано, «как в определенный момент, когда изменяется стиль мышления, весь многолетний спор вдруг оказывается спором об определениях, о значениях слов»[199]. Стилевая аура понятий изменяется, а за нею меняются и воззрения. Поэтому нужно прежде всего исследовать эту ауру, стилевую окраску понятий, отражающуюся в обычае использовать определенные слова языка, в особенности когда эти слова употребляются метафорически. Лишь так можно проложить путь к стилю мышления данной эпохи.

Есть еще одна причина актуальности проблемы связи между наукой и средой, может быть, не столь очевидная, но даже еще более важная.

С ростом специализации, неизбежной из-за огромного роста знаний, становятся все более важными социологические проблемы отдельных наук. Это проблемы организации и педагогики, проблемы стыковки различных областей научного знания, популяризации и профессиональности, проблемы объединения научных дисциплин и пр. Это совсем не простые проблемы.

198

Ср. попытку анализа термина Phosphor и термина Mangel an Kochung в моей книге «Возникновение и развитие научного факта» (см. наст, изд., с. 155 — Прим. перев.).

199

Bilikiewicz Т. Die Embriologie, S. 148 («ausser dieser reinen Kritik verdanken wir Patrin die Berührung eines wichtigen, von der Mehrheit der Teitnehmer am Streite des Evolutinismus nicht bemerkten Momentes. Den Gedanken dazu gab ihm Bonnet durch seine Erwagungen über den Inhalt des Begriffes Keim, ausgesprochen in seiner Palingenesie philosophique (1769). Es handelt sich darum, ob man dem Keim als ein organisiertes Ganzes, nach verjüngtem Masstabe, zu dessen Vollendung nur Ausdehnung, Entwicklung und Ausfulung notwendig ist, wie ihn gewohnlich der Praformationnismus verstecht, anzusehen habe, oder aber in seinem weiteren Begriffssumfange, wie Bonnet ihn definiert, namlich als einen Termin, der nicht nur organisierten Korper im kleinen, sondern überhaupt eine jede Art von ursprunglicher Preformation, aus der sich dann ein organisiertes Ganzes entwickeln kann, bezeichen soli. Bei einer solichen Definition wird, nach ansicht Patrins, der ganze Streit überhaupt gegenstandslos…». [Помимо этой не посредственной критики мы выражаем признательность Патрину (Patrin) за то, что он затронул важный, но большинством участников дискуссии не замеченный вопрос об эволюционизме. Мысль об этом была подсказана ему Бонне (Bonnet) в его размышлениях о содержании понятия «зародыш» (Palingenesie philosophique, 1769). В этой работе речь идет о том, можно ли понимать зародыш как некую организованную целостность, но очень юную, по какой-либо шкале измерения; с этим необходимо связано понимание развития как расширения или пополнения, что, как правило, свойственно преформизму. Однако необходимо отметить, что если рассматривать дефиницию Бонне как один из терминов, обозначающий не только малый масштаб какого-либо организма, но, и прежде всего, вид изначальной проформы, из которой может развиться целый организм, то, согласно взглядам Патрина, весь спор становится в принципе беспредметным…]