С точки зрения марксизма-ленинизма историческое значение философии Гегеля состоит в том, что он выдвинул и вполне сознательно отстаивал идею диалектического развития, которая пробивала себе дорогу в науке и философии. Гегель сформулировал основные черты диалектики, но сформулировал их на идеалистической основе. Категории диалектики: качество и количество, сущность и явление, форма и содержание, необходимость и случайность и другие, он считал выражением различных ступеней развития абсолютной идеи, но рассматривал их во взаимном проникновении. Гегелю принадлежит определение свободы как познанной необходимости, а случайности – как дополнения и формы проявления необходимости. Логические формы, по Гегелю, являются не пустой оболочкой, оторванной от содержания, а находятся в диалектическом единстве с содержанием. По этому поводу Ленин замечает: «Гегель же требует логики, в коей формы были бы содержательными формами, формами живого, реального содержания, связанными неразрывно с содержанием»[7].
Гегель признавал гибкость понятий и рассматривал их в движении, изменении и развитии, в переходах в свою противоположность. Движение Гегель определял как противоречие; движение, писал он, есть само существующее противоречие. Источник развития понятий Гегель усматривал в свойственных им внутренних противоречиях. «…Противоречие же есть корень всякого движения и жизненности; лишь поскольку нечто имеет в самом себе противоречие, оно движется, обладает импульсом и деятельностью»[8].
В этом заключается, говоря словами Маркса, рациональное зерно диалектики Гегеля. Это не могло не повлиять и действительно повлияло на формирование философских взглядов Маркса и Энгельса. Основоположники марксизма не отбросили диалектики Гегеля, как это сделал Фейербах, а использовали то прогрессивное, что содержалось в ней, для создания высшей, научной формы диалектики, диалектики материалистической. «У Гегеля, – писал Маркс, – диалектика стоит на голове. Надо ее поставить на ноги, чтобы вскрыть под мистической оболочкой рациональное зерно»[9].
Гегель, будучи идеологом немецкой буржуазии и объективным идеалистом по своему мировоззрению, представлял диалектику в превратной, мистифицированной форме. С точки зрения Гегеля, дух, мысль, идея есть первичное, а материальный мир является слепком идеи, вторичным. Диалектическое развитие, согласно его учению, присуще извечно существующей абсолютной идее, то есть развитие он рассматривал как саморазвитие абсолютной идеи, реальная же действительность остается вне сферы развития. Природа, с точки зрения Гегеля, являясь «инобытием абсолютной идеи», не переживает диалектического развития во времени, а лишь разнообразится в пространстве. Гегель отрицал, таким образом, основное условие всякого развития – развитие во времени. Развитие, изменение понятий, категорий, о котором говорит Гегель, есть не что иное, как развитие абстрактного, оторванного от человека, от материи и объективированного человеческого мышления, названного Гегелем абсолютной идеей. Но это означает, что в диалектике понятий он не понял, а лишь угадал диалектику реальных вещей и явлений.
«Гегель, – писал Ленин, – гениально угадал диалектику вещей (явлений, мира, природы) в диалектике понятий… Именно угадал не больше»[10].
Абсолютная идея в философии Гегеля заменяет место христианского бога – она творит мир материальных вещей. Энгельс в «Людвиге Фейербахе» остроумно отметил, что абсолютная идея Гегеля абсолютна лишь постольку, поскольку он абсолютно ничего не способен сказать о ней. Кроме того, диалектика Гегеля обращена лишь в прошлое. Отрицая развитие в настоящем и будущем, он вынужден был в конце концов отрицать и источник всякого развития, примирять противоречия.
Диалектика требует рассмотрения всех явлений, в том числе и общественных, в движении, в поступательном развитии. Но Гегель, как отмечали основоположники марксизма, испугался отрицания существующего строя прусской монархии. Более того, выдвинув утверждение, что в прусском монархическом государственном строе абсолютная идея якобы достигла своего наивысшего совершенства, он использовал диалектику для оправдания и увековечения реакционных общественных порядков. Признавая диалектическое развитие (в идеалистической форме) лишь в прошлом, отрицая его в настоящем и будущем, Гегель изменяет диалектике и в конце концов скатывается на позиции им же остроумно, а подчас и глубоко раскритикованной метафизики. И это не случайно, ибо на основе идеалистической, догматической, в своей сущности реакционной системы исключается возможность создания научного диалектического метода. В результате получилось, что основное противоречие философии Гегеля, противоречие между методом и системой, привело к тому, что революционная сторона была задушена, по образному выражению Энгельса, под тяжестью непомерно разросшейся консервативной стороны. Коренная причина этого состоит в том, что по своим политическим убеждениям Гегель был консерватором, и не случайно его идеалистическую систему использовали в своих реакционных целях немецкие фашисты и другие мракобесы.