– А ваше личное мнение на этот счет?
– В экспертном заключении я бы такое не написал, но скажу, что лодку вынесло течением на выход.
– То есть она двигалась изнутри?
– Что значит изнутри?
– От центрального пирса, к примеру.
– Нет, отойдя оттуда, она ударилась бы о восточный мол.
– И откуда она, по-вашему, шла?
– Это должно быть место неподалеку от входа в порт.
– Благодарю вас, капитан.
Монтальбано пошел спать озадаченный, что не помешало ему, однако, прекрасно выспаться.
Приехав в Вигату на следующий день около девяти утра, он решил зайти сначала в портовое управление.
– Что вам угодно? – спросил все тот же дежурный.
– Я бы хотел поговорить с лейтенантом Гарруфо.
– Обратитесь в справочную.
Мичман как будто никуда и не уходил. Он сидел в той же позе и в руках держал тот же журнал с кроссвордами. Может, он вообще и не спал, просто вечером дежурный матрос укрывал его брезентом, выключал свет и закрывал дверь. Утром уборщица снимала брезент, протирала пыль, и мичман возвращался в строй.
– Лейтенант Гарруфо?
– Его нет.
– А кто вместо него?
– Лейтенант Белладонна.
– Я бы хотел…
– Минуточку. Если не ошибаюсь, вы комиссар Монтальбано?
Мичман снял трубку, набрал номер, что-то сказал, положил трубку.
– Лейтенант ждет вас. Второй этаж, вторая дверь направо.
Дверь была приоткрыта, и он автоматически заглянул в кабинет, но подумал, что ошибся, и постучал в соседнюю дверь.
– Входите.
Он вошел. Офицер, сидевший за письменным столом, встал. Монтальбано понял, что снова ошибся: офицер был в чине капитана.
– Мне нужен лейтенант Белладонна.
– Дверь рядом.
Значит, он не ошибся. Лейтенант Белладонна оказался женщиной.
– Можно? Я комиссар…
– Проходите, пожалуйста, – сказала она, выходя из-за стола ему навстречу.
Лейтенант не то чтобы соответствовала своей фамилии, она, можно сказать, ее превосходила. У Монтальбано на секунду перехватило дыхание. Брюнетка, чуть выше его ростом, большие сияющие глаза, алые губы безо всякой помады, а главное – какое-то невероятное обаяние.
– Я в вашем полном распоряжении.
«Если бы!» – вздохнул про себя комиссар.
– Не знаю, в курсе ли вы истории с трупом, обнаруженным командой с яхты…
– Да, я знаю.
– Вот что меня интересует. Правильно ли я понимаю, что любое судно, заходящее в наш порт, должно сообщать о своем прибытии?
– Конечно.
– И о предполагаемом времени прибытия тоже?
– Обязательно.
– Зачем?
– По разным причинам. Движение кораблей в порту, наличие свободных причалов, готовность персонала…
– Понятно. Если я не слишком побеспокою, можно ли узнать, когда «Ванесса» сообщила о своем решении зайти в ваш порт?
– Я вам отвечу. Пойдемте со мной.
Монтальбано шел за ней, любуясь плавными движениями юбки в такт шагам. Проходя мимо автомата для кофе и снеков, он неожиданно для себя спросил:
– Не хотите кофе?
– Хочу!
Монтальбано позволил ей самой нажимать на кнопки: он был в этом деле совершенно беспомощным. Все время путал, какую именно нажать, получал бутерброды, шоколадки, мороженое – все, кроме кофе.
Кофе был хорош.
– Подождите меня здесь, пожалуйста.
Лейтенант открыла дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен» и скрылась за ней. Вернулась она минут через десять.
– Знаете, их прибытие было не предусмотрено. В шесть утра они связались с нами и сказали, что вынуждены зайти в порт из-за плохих погодных условий.
Это подтверждало мысль, которая пришла ему в голову перед тем, как он уснул. Откуда так называемая Ванесса знала, что яхта придет в порт? Выходит, она получила информацию с утра пораньше, можно сказать, ни свет ни заря. И эту информацию ей передал кто-то из портового управления или непосредственно с яхты. Он поблагодарил лейтенанта и стал прощаться.
– Я с вами. Выкурю на улице сигаретку.
Сигаретку они выкурили вместе. Она сказала, что ее зовут Лаура. И поскольку они внезапно подружились, то выкурили не по одной, а по две, разговорившись о том о сем. А когда прощались, было понятно, что совместных сигарет они готовы выкурить не один десяток.
Четыре
Выйдя из машины, он увидел на крыше комиссариата двух рабочих. Те были заняты делом: латали дыры, но на лице Монтальбано отразилось беспокойство.