К счастью или нет, эти прогнозы не оправдались. Нелли и потом приводила ее на съемки, выторговывала для дочери пусть хоть маленькую, но роль в каждом фильме, в котором снималась сама. Но Полина росла диковатой и замкнутой, в ней не было необходимой актерам открытости, общительности, стремления поделиться собой, выплеснуть страсти наружу, того, что Анджей Вайда в своем великом фильме назвал «все на продажу».
К тому же она уродилась «ни в кого». Ее отец и мать были звездной парой: он красавец, она красавица. А вот Полина красотой не блистала. Обычная девочка, умненькая, рано развившаяся интеллектуально, начитанная, но обремененная массой детских комплексов. Возможно, потому, что в звездной актерской семье ей мало кто уделял внимание.
Когда Полине было года два, в доме появилось экзотическое существо – фанатка. Ну типа сыриха. По-английски их еще называли «групи». Правда, изначально «групи» были скорее фанатичными поклонницами – сырихами – рок-групп и отдельных рок-звезд, но в последнее время свои «групи» появились и у футболистов, и даже у знаменитых преступников. Как бы то ни было, Галя Обухова – так звали эту «групи» – была фанатичной поклонницей Нелли и Владимира Полонских. Звездной пары в целом. Она приехала из подмосковного города Электроугли с рюкзачком, в котором были сложены все ее нехитрые пожитки, вооруженная одной лишь наивной, но непрошибаемой уверенностью, что здесь она нужна, здесь ее место, здесь ей будут рады. Ей было шестнадцать лет.
Ее наивный оптимизм неожиданно оправдался. Правда, сама Галя Обухова, может, и не так представляла себе свою новую гламурную жизнь в Москве, но ее никто не спрашивал. Как раз уволилась очередная Полинина няня, и Нелли, долго не раздумывая, сунула девочку Гале Обуховой. Галя была согласна на все. Ребенка нянчить? Будем нянчить ребенка. Что угодно, только бы не возвращаться в опостылевший город Электроугли, где нет никакой работы и вообще тоска.
У Гали не было образования, кроме десяти классов школы, да и то из последнего она удрала, зато доброты и преданности было хоть отбавляй. Маленькая Полина первая назвала ее Галюсей и даже Галюсечкой. Так и прижилось. Имя «Галюся» ей очень шло. Она была маленькая, коренастого сложения, с тяжеловатыми бедрами и коротковатыми ногами. И лицо некрасивое: большой выпуклый лоб, под ним прячутся маленькие глазки, щечки по-детски пухлые, носик кукишем. В общем, такая… такая Галюся.
Зато Галюся умела преданно любить. Полинины мама и папа вели богемную жизнь, вечно пропадали на съемках, превращали ночь в день и наоборот, а Галюся устроила Полине разумный распорядок, заботилась о ней, кормила, следила, чтобы девочка была всегда умыта и чисто одета, водила ее гулять да еще успевала убирать в доме и готовить.
Владимир Полонский, увидев такой расклад, настоял, чтобы Галюсе положили жалованье и платили вовремя, а то Нелли, не любившая раскрывать кошелек, готова была принимать ее услуги бесплатно. Когда семья переехала в огромную квартиру певицы Корсаковой на Котельнической набережной, Галюсе там выделили темную комнату и прописали.
Вот в этой квартире и случилась некрасивая история. Полине было тогда лет семь, она не все поняла. Ее родители жили так называемым «открытым браком»: изменяли друг другу напропалую. И без обид. Но когда Владимир Полонский однажды соблазнился неказистой Галюсей, а Нелли его застала, она устроила грандиозную сцену, изображая чуть ли не Медею[7], ее едва удалось остановить, окатив водой.
Бедная Галюся на время лишилась языка от испуга, но не ушла из дому, не бросила Полину. Через пару месяцев произошел другой страшный случай, смысл которого Полина поняла много позже, хотя сразу почему-то почувствовала, что он как-то связан с тем скандалом двухмесячной давности. Она лишь знала, что у Нелли с Галюсей был тяжелый разговор, потом Галюся ушла, исчезла куда-то на три дня, а когда вернулась, долго и надсадно рыдала у себя в темной комнате. Испуганная Полина сидела с ней, гладила по голове, как сама Галюся ее гладила, когда она маленькая плакала, поила водой, но боялась даже спросить, что случилось, лишь повторяла изредка: «Ну, Галюсечка… ну, Галюсечка…»
7
В древнегреческой мифологии жена аргонавта Ясона, убившая из мести двух своих сыновей, когда муж предпочел ей другую женщину.