Наследство
Характерная ситуация из жизни двухлетних малышей. Мальчик старательно строит в песочнице крепость. Два других малыша долго наблюдают за тем, что он делает. Наконец, один из них решается и начинает неуклюже помогать, но тут второй внезапно подбегает и разрушает песочные строения, топча их ногами. Кто и когда научил этих детей таким разным, противоположным, действиям: одного — разрушать, другого — строить? Таких примеров можно привести множество. Безусловно, рождающиеся дети не являются «чистой доской», каждый из них приносит в жизнь свое «наследство». Каково же это наследство?
В Библии говорится, что Бог являет милость в тысячи родов, но наказывает детей за грехи отцов до третьего и четвертого рода: …Бог человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и истинный, сохраняющий милость в тысячи родов, прощающий вину, и преступление, и грех, но не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и в детях детей, до третьего и четвертого рода (Быт. 34, 6–7). Быть может, Божие наказание детей за грехи родителей и выражается в наследии склонности к греху, опутывающей душу ребенка с самого рождения? Но через тысячи родов тянутся к нему и ниточки возможных добродетелей. При этом каждый человек обретает во Христе свободу разорвать путы греха и сделать свою жизнь путем к Богу… или не сделать.
Зачатие
Браки, как известно, благословляются на небесах, а человеку, вступающему во взрослую жизнь, предоставляется свобода решать: как он будет вести себя до брака, когда, с кем и как он заключит брачный договор, как совершится зачатие его будущего ребенка. И во многом от его решений будет зависеть, каким родится его будущий ребенок. Физическое единение мужчины и женщины, делая их единой плотью, дает возможность рождения новой жизни. Потому так значимы духовные и нравственные установки вступающих в брак молодых людей. Ибо их духовное состояние во многом определит особенности той жизни, которую они могут зачать [10].
Рассуждая о психологической готовности молодых людей к близким отношениям, врач, психолог и многодетная мать Франсуаза Дольто пишет: «Я нахожу ужасным, когда молодым людям рассказывают о противозачаточных средствах, но никогда, никто не говорил им о благородстве зачатия…» (6). Для Франсуазы Дольто зачатие является встречей, встречей не вдвоем, а втроем.
Любая духовно богатая культура имеет в своем арсенале обряды сугубой подготовки к таинству зачатия. В прежние времена в православной России благочестивые муж и жена «в супружеские отношения вступали помолясь» (29, 83). Все страстное по возможности было удаляемо из супружества. «Сначала зажигали лампады перед всеми иконами и служили специальный молебен, и только потом уединялись исключительно для деторождения. Причем было заведено так строго, что они друг друга не видели. Таково было зачатие нового человека…» (там же). С другой стороны, Иоанн Златоуст писал: «Не лишайте себя друг друга, точию по согласию. Что это? „Да не уклоняется, говорит он (апостол Павел — ред.), жена против воли мужа, и муж против воли жены“. Почему? Поелику от сего воздержания рождаются великие бедствия, ибо часто отсюда рождаются и прелюбодеяния, и блудодеяния, и расстройство домов». Какую точку зрения принять, решать супругам. Но, наверное, принцип любви должен быть основой супружеских отношений.
Во второй главе Книги Бытия читаем: …оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут двое одна плоть (Быт. 2, 24). Известно, что между мужчиной и женщиной, полюбившими друг друга, образуется некое духовное единение, которое со временем проявляется не только в духовной сфере, но даже и в физическом отношении. Например, между супругами, много лет прожившими в браке, можно заметить некоторое сходство, довольно неопределенное, но тем не менее существующее.
В Священном Писании и Преданиях основной целью христианского брака и обозначается создание духовного единения. «Христианский брак — не только земной, плотский союз, но вечные узы, которые не распадаются и тогда, когда тела наши станут „духовными“ и когда Христос будет „всяческая во всех“, — пишет протоиерей Иоанн Мейендорф в книге „Брак в Православии“ (43). В этой же книге, опираясь на тексты Евангелия, автор показывает, что Новый Завет создал новое понятие о браке. „Христианин призывается уже в этом мире воспринять новую жизнь, стать гражданином Царства, а идти по этому пути он может в браке. В таком случае брак перестает быть простым удовлетворением временных природных потребностей и гарантией иллюзорного выживания через потомство“ (43, 11). Определяя существенную разницу в христианском и ветхозаветно — иудаистском понимании брака как имеющего значение только для продолжения рода, автор пишет, что „нигде — ни в Евангелии, ни у Апостола Павла, ни в святоотеческой литературе — мы не найдем оправдания брака детьми. В своей великолепной 20–й гомилии на Послание к Ефесянам святой Иоанн Златоуст определяет брак как „союз“ и „тайну“ и лишь изредка упоминает о деторождении“ (там же, 44).
10
Авторы сочли нужным коснуться здесь вопроса, широко обсуждаемого сегодня в общественных и научных кругах. С середины XIX века было объявлено об открытии наукой нового явления, которое назвали явлением телегонии. Телегония (от греческих слов «tele» — вдаль, далеко и «gone» «семя») на сегодняшний день определяется ее последователями как наука, которая утверждает, что на потомство женской особи влияют все ее предыдущие половые партнеры, особенно первый. То есть ребенок, родившийся от женщины, имевшей в добрачный период другие связи, будет носить в себе признаки не только своего отца, но и тех, с кем его мать имела добрачные связи. Специалисты пока не пришли к единому мнению в этом вопросе.