«Конечно, некоторым мужчинам удается разрываться на два фронта. Многие мои друзья в возрасте сорока лет оказались в той же ситуации, что и я. У них были любовницы, однако они не прекращали интимные отношения со своими женами».
Девушке Килпатрика вскоре надоело быть только с ним одним и разделять его политические амбиции. Она хотела большего.
«Ты симпатичная чувствительная девушка, — говорил ей Килпатрик. — Но тебя нельзя представить в семье и дома». Он считал, что она должна быть такой, как Пегги.
Когда предвыборная кампания пришла в Нью-Хэмпшир, Пегги присоединилась к политику Килпатрику. Он жадно набросился на нее в номере мотеля. Она лежала тихо, неприступная для него.
«В чем дело»?
«Я останусь с тобой, пока идет предвыборная кампания, но потом я хочу получить развод», — сказала Пегги.
Это было в феврале. Она продолжала показывать на людях, что у них все хорошо, и участвовала в поддержке кампании до мая.
Однажды дочка, которой тогда исполнился двадцать один год, сказала обезумевшему от горя отцу: «Папа, пойми, здесь замешан другой мужчина».
В следующий раз я увидела Килпатрика не дома, потому что дома у него не было. Мы встретились с ним в доме у нашего общего друга и после обеда продолжили разговор в кабинете. Килпатрик лег на пол и принялся делать упражнения.
"Давайте встретимся через год, посмотрим, что будет тогда. Иногда я думаю, стоит ли вообще жить.
Мне полностью понятен повторный самоанализ, который проводит в сорокалетнем возрасте мужчина. Мне непонятен самоанализ женщины после того, как дети вырастут. Я никогда особо не задумывался над этим. И не стал бы думать, если бы не случай с Пегги. Самое потрясающее качество моей жены — это ее энтузиазм. Раньше в нашем брачном союзе она тоже имела свои обязательства перед миром. Но с возрастом это постепенно уходит. Многие из моих друзей в конце тридцатилетнего или в начале сорокалетнего возраста завели молоденьких любовниц, которые разделяли их мысли. В мужском шовинистическом мире мужчина хочет, чтобы жена поддерживала его в выполнении обязательств и зализывала его раны, но он не признает ее потребностей".
Килпатрик сжимал и разжимал кулаки в определенном ритме. Он позволил себе проявить эмоции, которые до сих пор сдерживал. Вы чувствуете, как он ищет что-то солидное, за что мог бы зацепиться и упорядочить свою жизнь?
«Черт меня дернул перевезти Пегги и детей в Вашингтон. В долине было самое надежное и милое для нас место. Я думаю, что, если бы мы остались в долине, рядом с друзьями и в привычном окружении, то смогли бы сохранить семью».
Я спросила Килпатрика, что еще, по его мнению, могло разрушить их семью. «Я думаю, мои усиливающиеся обязательства вне дома в сочетании с верой Пегги в движение женщин за свои права дали ей смелость выступить против меня. Это заставило ее задуматься, хочет ли она провести остаток своей жизни с человеком, который абсолютно не обращал внимания на ее потребности».
Мы пытались говорить с ним об этих потребностях, но единственное, что мог сказать Килпатрик, — это то, что он женился на Пегги, а Пегги хотела, чтобы он был таким же, как ее отец.
«Как вы думаете, когда ваша жена начала меняться»?
«Честно говоря, я не знаю».
Вообще все в нашей жизни сложно. Права могут оказаться неправильными. Килпатрик был прав, добиваясь улучшения своей карьеры в тридцать пять лет. Он заботился больше о своем государстве, нежели о себе и своих благах. Он пошел на риск и стал меняться. Но не только это перевоспитало и обновило его. Он отстаивал свои истинные убеждения, которые шли от сердца, и не стал циником, как многие политики. А сейчас, смело пережив политические бури, он оставлен своим компаньоном и испытывает мучительную боль.
Поведение Килпатрика при переходе к середине жизни напоминает мне поведение Льва из книги «Волшебник страны Оз». Когда путешественники подошли к пропасти, разделявшей лес, тигр был убежден, что может перепрыгнуть через нее, и Элли вызвалась добровольно сесть на него, чтобы он перенес ее через пропасть. Но когда саблезубый тигр подошел к краю пропасти и приготовился к прыжку, Элли уговорила его отступить назад и подумать. А льва Элли спросила:
«Почему ты не бежишь и не прыгаешь через пропасть?»
«Львы не решают вопросы таким путем», — ответил он.
Когда такой бывший военный герой, как Килпатрик, подходит к вероломному перекрестку, он не отступает для того, чтобы проанализировать свои чувства. Поскольку морские пехотинцы так не поступают. Героическая мечта молодости Кил-патрика стать гражданином-солдатом не подверглась изменению. Точно так же он до сегодняшнего дня продолжает считать жену подручным средством для воплощения своей мечты. Он будет чувствовать себя опозоренным до тех пор, пока не станет энергичным воином и не начнет всем распоряжаться, — лев без смелости.
Тяга Килпатрика к служению государству и противоположная тяга требований Пегти, которая считала, что сначала ей нужно создать семью, а потом заниматься карьерой, были типичными для молодых людей. Но ни один из них не хотел отказаться от родительских фантомов, пока обстоятельства не вынудили их это сделать.
Если бы Килпатрик в свои тридцать девять лет капитулировал под напором жены, то остался бы состоятельным адвокатом, который сидит в своей долине на юго-западе страны. Возможно, потом он превратился бы в типичного консерватора, который продолжает отстаивать свои взгляды, хотя и сам уже не убежден в их правоте. Но это тоже не помогло бы развитию его жены.
Хотя он действовал решительно в зависимости от своего самоанализа, Килпатрик не замечал, да и не представлял, что женщина, с которой он жил, имела такие же потребности. Он говорит, что никогда и не заметил бы этого, если бы она не оставила его (хотя я сомневаюсь в этом).
Что касается Пегги, то она, кажется, отказалась от желания видеть мужа копией своего отца. Однако это произошло только после того, как она убедилась, что ее желанию не суждено сбыться. Поворот к независимости, сделанный ею от отчаяния, разбудил в ней хорошие чувства, которые помогли освободиться от старой зависимой модели поведения.
Хотя Килпатрик искренне переживает потерю жены, он все равно продолжает рассматривать ее как своего рода амулет, который предохраняет от опасностей и привлекает успех.
Он все еще не заметил изменения в своей жене. Когда он стремится решить новую проблему, ему приходят на ум только старые методы. Когда он говорит, что завтра выйдет из этого суматошного политического бизнеса для того, чтобы работать во имя человека, он подразумевает под этим, что будет играть роль отца, чтобы возвратить Пегги домой.
Напрашивается вопрос, требует ли продвижение с одной ступени развития на другую отказа от старого партнера.
Предположим, Килпатрик ищет красивую благодарную женщину, похожую на молодую Пегги. Предположим, что Пегги в ответ на его оскорбительное отсутствие дома выбирает другого мужчину и, возможно, корит его за неспособность к полетам. Что, если бы супружеская пара столкнулась с этим и супруги обсудили, как можно ликвидировать возникшую между ними стену отчуждения?
Она: «К чему приведет твоя жизнь? Ты всегда рассчитывал на то, что я помогу тебе, и я тебе помогала. А сейчас я хочу найти что-нибудь для себя. Меня злит, что ты не принимаешь мои потребности всерьез».
Он: «Видишь ли, я действительно думаю, что ты становишься сильной личностью. И это меня бесит».
Она: «Но все эти годы я ненавидела твою власть надо мной».
Он: «Моя власть над тобой в твоем воображении, ты просто не уверена в своих силах».
Она: «Я думаю, это ты лишил меня уверенности в себе».
Он: «Что?! Разве я зарабатываю недостаточно, чтобы ты чувствовала себя защищенной?»
Она: «Надо лучше относиться к служанке, если чувствуешь, что она собирается от тебя уйти, — вот что ты говоришь. Вот так ты меня и видишь».