— Мама, — неодобрительно повторила Лекси в третий раз.
— В этом доме никто с таким именем не проживает. Простите, юная леди, — беззаботно ответила я. — Вы пробовали обратиться к соседям? Уверена, оттуда доносилось это самое имя, произнесенное таким же тоном сварливого шестилетнего ребенка.
Ее глаза сузились.
— Ты не видела мою гитару?
— Она большая и округлая, ее трудно не заметить. Как ты умудрилась ее потерять, юный падаван? — спросила я, направляя ее в мою — нет, подождите — в нашу спальню.
Почти год в браке, а я до сих пор иногда забываю. Хотя разбросанная повсюду мешанина мужской и женской одежды и мотоциклетных ботинок должна была служить напоминанием. О, и невероятно красивый здоровяк, который делал мою жизнь удивительной каждый божий день. И наполнял каждую ночь страстью. И защищал каждый наш с дочерью вздох. Так что не спрашивайте меня, как я о таком забывала.
— Почему она здесь? — спросила Лекси, стремительно хватая гитару с того места, где она лежала.
Я прислонилась к дверному проему. Мой ребенок был на взводе, чего почти никогда не случалось. Лишь однажды на первом концерте у нее сдали нервы. Кроме того случая, она была спокойна как удав. Но сейчас, накануне, возможно, самой важной встречи в ее жизни, она по понятным причинам мандражировала. Вот почему, рассудила я, она не заметила явно странного поведения Киллиана с тех пор, как об этой встрече было объявлено. Я заметила это, потому что, хоть и тоже была вне себя от волнения, но все же очень бдительна во всем, что касалось моего ребенка. А Киллиан был практически продолжением Лекси. Помимо музыки, он был ее миром. А она, помимо клуба, была его. Но его взгляд, когда она рассказала ему о встрече, которая, возможно, приведет ее к звездному Олимпу, обеспокоил меня.
— Забыла, что просила Зейна настроить ее для тебя перед встречей? — напомнила я, оставив на время свои мысли. — Даже, несмотря на то, что она настроена всю твою жизнь, благодаря тому, что является продолжением твоей руки.
Она подошла ко мне, выглядя сбитой с толку.
— Нет. Я просто…
— Нервничать — это нормально, куколка. Я бы подумала, что ты странная и, возможно, киборг, если бы никак не отреагировала, — поддразнила я.
— Просто, это может быть очень значимо, — сказала она тихо. — И жизнь сильно изменится.
Я кивнула.
— Возможно, — согласилась я. — Зная тебя и мальчиков. Ваш талант? Шансы высоки. Я верю в тебя, ты же знаешь. Ты сможешь сделать все, что захочешь. Ты способная, — убедительно добавила я.
Она улыбнулась.
— Думаешь?
Я ей подмигнула.
— Знаю. Весь мой пенсионный план зависит от заработанных тобой миллионов.
Смеясь, мы вместе спустились по лестнице.
— Зейн придет на встречу?
Я остановилась и посмотрела на нее.
— Хм, ты про того здоровяка ультразащитника, помешанного на полном контроле? — спросила я голосом, полным сарказма. — Он будет там, угрожая выпотрошить больших боссов, если твой контракт будет содержать меньше, чем шестизначную сумму, — пошутила я.
Мы добрались до подножия лестницы, и теперь уже Лекси остановилась. Она посмотрела на меня своим не по годам серьезным взглядом, и я знала, что сейчас прозвучит нечто мудрое и, возможно, выбивающее слезу.
— Знаешь, возможно, Зейн опоздал на шестнадцать лет, но он — лучший отец, о котором я только могла мечтать, — тихо призналась она.
Да. Однозначно мудрое и точно выбивающее слезу.
— И он будет самым замечательным отцом для моего младшего братика или сестрички, — добавила она с легкой улыбкой.
Я вздрогнула.
— Откуда ты узнала? Ты волшебница? — спросила я рефлекторно, отрицать и смысла не было. Я не врала своему ребенку. Уже нет.
Она кивнула на мою руку.
Я опустила взгляд. В руке я все еще сжимала положительный тест на беременность. Дерьмо.
Лекси быстро чмокнула меня в щеку.
— Рада за тебя, мама, — тихо сказала она. — И горжусь тобой. Ты — моя героиня.
Я проглотила слезы.
— Ты украла мою реплику, малышка.
Она улыбнулась и выпрямилась.
— Мне пора на репетицию. Люблю тебя.
Одним из первых событий, произошедших после моего спасения, была наша свадьба. Мы справили ее примерно через неделю после предложения, сделанного мне, когда я сидела на цепи в подвале, и после того, как мои синяки исчезли навсегда. На самом деле, мне пришлось убеждать Зейна не звать священника в мою больничную палату и не женить нас в ту же секунду, как меня залатали. Он уступил. Едва. И только после того, как я поделилась о том, что моя первая свадьба состоялась в отсутствии кого-либо из моих близких, и как мне хочется, чтобы вся наша семья и клуб были там, когда мы поженимся. Чтобы стать свидетелями того, как их брат, наконец, обретает свое «долго и счастливо».