— Я их подвезу, — медленно повторил он с намеком на предупреждение.
Лаки усмехнулся прямо в лицо смертельному взгляду-лазеру.
— Хорошо, брат, — сказал он понимающе и подмигнул мне. — Попроси Булла после фильма подбросить тебя сюда. Твоя арендованная тачка будет заправлена и готова к работе.
Он вел себя так непринужденно, будто не ему только что досталось от разъяренного Булла (прим.: быка). Игра слов.
Я слабо улыбнулась ему в ответ.
— Спасибо, Лаки.
Остальные, а именно Брок и Кейд, с серьезными лицами смотрели то на Зейна, то на меня. Я не понимала, в чем дело.
Кейд бросил Зейну связку ключей, которую тот поймал в кулак.
— Бери мою клетку, брат, она мне не нужна, — он говорил уже не таким легким голосом, как прежде, и, чуть нахмурив брови, осмотрел меня (прим.: клетка на байкерском сленге означает автомобиль).
Зейн не ответил, только напряженно кивнул. Его взгляд переместился на меня.
— Хочешь посмотреть фильм, сдерживай свое дерьмо, — грубо бросил он.
Я вздрогнула, потрясенная тем фактом, что он обращался ко мне напрямую, и более чем взбешенная тем, что он ругался на меня. Да еще и перед моей дочерью. Я не возражала против ругательств. Когда-то я материлась, как сапожник. Отчасти потому, что мои родители и их окружение не стеснялись в выражениях. А отчасти потому, что я была потерянным, обозленным подростком, который творил кучу дичи, и ругань была неотъемлемой ее частью.
Но после рождения Лекси я поклялась, что не буду как мои родители. Я бы не стала запирать ее в спальне, когда ко мне приходили приятели-наркоторговцы, я бы не забывала кормить ее в течение дня и не материлась бы при ней. Отсюда мои слегка эксцентричные слова, которые я использовала вместо ругательств.
В этот момент я не могла выразить свое негодование тем словам, которые он использовал, или его обращению ко мне, тем более что лицо Лекси просияло, когда он их произнес. Поджав губы, я кивнула и направилась к Бетти за сумкой. Лекси сделала то же самое, за исключением того, что практически кинулась к машине.
— Ну не круто ли? — спросила она меня через переднее сиденье, собирая вещи, включая книгу-кирпич. — Зейн действительно пойдет с нами!
— Сомневаюсь, что он пойдет с нами на фильм, куколка. Скорее, высадит нас у кинотеатра. Нам повезет, если он вообще остановит машину, — серьезно сказала я, пробубнив последнее предложение.
Она посмотрела на меня с недоумением и покачала головой.
— Он точно пойдет с нами. Давай, поторапливайся. Из-за тебя мы останемся с дурацкими закусками, — приказала она.
Так я оказалась во внедорожнике с Зейном и своей дочерью на пути в кино. Не тот сценарий, в котором я когда-либо себя представляла. Стало еще хуже, когда я попыталась сесть на заднее сиденье, подальше от смертельно испепеляющего взгляда. Лекси же настояла, чтобы я села впереди. Челюсть Зейна сжималась в геометрической прогрессии, когда я устраивалась рядом, и он смотрел строго перед собой, пока выруливал со стоянки. Я помахала мужчинам, которые кивали и качали головами. Что означало качание голов, я так и не поняла, а времени, чтобы спросить, у меня точно не было.
К счастью, Лекси, благослови ее Господь, не заметила откровенно враждебной атмосферы, исходившей от Зейна, и проболтала всю дорогу от автомастерской до кинотеатра. Со своей стороны, Зейн отвечал на все вопросы Лекси, ограничив обилие ненормативные лексики, и на самом деле проявлял вежливость в своей ультракрутой в-свободное-время-я-убиваю-щенков манере. Меня он и взглядом не удостоил, а когда Лекси попыталась вовлечь меня в разговор, я еле пискнула в ответ. Я не пискля. Те времена, когда мужчина избивал меня до того состояния, что я, свернувшись в клубочек, забивалась в защитную раковину, прошли. Я возродилась из пепла. Дала сдачи. Обрела себя.
Я громогласная. Самоуверенная. И довольно странно было говорить себе такое. Но в этой поездке я вновь забралась в ту крохотную раковину. Не помогало и то, что мужчина, излучавший враждебность, очень меня привлекал. Я вздохнула с облегчением, когда мы подъехали к кинотеатру. Должно быть, мой вздох прозвучал громко, потому что Зейн сурово на меня покосился.
Проигнорировав его, я схватилась за ручку дверцы, сдерживая желание выпрыгнуть из машины.
— Спасибо за… — начала было я, но вмешалась Лекси.
— Вы должны пойти с нами, Зейн. Было бы преступлением пропустить кинематографическое золото, когда вы от него в такой близости, — твердо заявила она.
Зейн не повернулся, но поймал ее взгляд в зеркале заднего вида.