Киллиан кивнул мне на прощание, а Лекси отправил многозначительный взгляд, прежде чем повернуться к машине.
— Увидимся, Мия, Лекси. Уверен, очень скоро, — заявил Лаки и сел в машину.
Вряд ли. Я намеревалась держаться подальше от всех и всего, что могло бы приблизить меня к Зейну.
— Спасибо за пиццу, миссис Спенсер, — сказал Сэм, товарищ Лекси по группе, вставая, чтобы отнести свою тарелку.
Остальные мальчики за столом отозвались эхом благодарностей. Да, мальчики. Все в группе Лекси были мальчиками.
— Буду рада предоставить всем пропитание в виде жареной сдобы с сыром при одном условии, — объявила я всему столу. — Вы не называете меня миссис Спенсер. Остановимся на Мии.
Все ухмыльнулись. Лекси, казалось, попала в хорошую компанию, хотя мальчики, возможно, выглядели немного неотесанными. Сэм был высоким и худым, одетым во все черное, с массивными серебряными браслетами на запястьях и черной банданой, повязанной на его волосах до плеч. На Ное была вылинявшая футболка с надписью Nirvana, рваные джинсы и вязаная шапочка. Черты лица у него была великолепные, еще и высокий рост, а из-под футболки Nirvana выступали впечатляющие мускулы подростка. Светлые волосы Уайатта торчали во все стороны, он был одет в расстегнутую белую рубашку с футболкой под ней и линялые джинсы. С его шеи свисала пара кожаных ожерелий.
Я не знала, чего ожидала от группы Лекси, но точно не этого. Парни выглядели хулиганами, хотя Ноя определенно ждало будущее в модельной индустрии. Но я обнаружила, что они вежливы и удивительно красноречивы для мальчиков-подростков. Мне они понравились.
Я забрала у Сэма тарелку, пока остальные поднялись, чтобы помочь убраться.
— Я все сделаю сама, а вы идите сочинять прекрасную музыку. — Я указала на них пальцем. — Хотя, если будете отстойно играть, я оставлю за собой право лишить вас гаража.
— Мам, — предупредила Лекси.
Я взглянула на нее.
— Уверена, что вы не будете играть отстойно, дорогая, но мне просто нужна страховка. Теперь идите. — Я замахала на них руками.
Все мальчики ухмыльнулись мне, а Уайатт встретился со мной взглядом.
— Вы нереально крутая, Мия, — заявил он.
Они исчезли за дверью, направляясь в гараж. Я занялась мытьем тарелок после пиццы и прочей посуды. Как только они начали играть, я услышала, что музыка абсолютно не отстойная. Конечно, я это знала. И еще была рада, что наш ближайший сосед пропал без вести, а до тех, кто жил поодаль, звук вряд ли достигал.
Глава 6
Мия
Я ворочалась в постели, сон никак ко мне не шел. Тому имелось несколько причин. Душевное исполнение Лекси прекрасной песни и пробудившиеся воспоминания, плюс легкое беспокойство, которое я испытывала по поводу ее группы, полной красавчиков. Не то чтобы я ей не доверяла. Напротив. Но я была мамой. Я волновалась. Того требовал мой статус. К тому же, ей я могла доверять, но трем мальчикам-подросткам? Ни единого шанса в аду. Меня радовала возможность бдительно следить за ними, пока они не завоюют мое доверие. Самой большой проблемой встретить Песочного человека (прим.: Песочный человек — фольклорный персонаж, традиционный для современной Западной Европы. Согласно поверьям, сыплет заигравшимся допоздна детям в глаза волшебный песок, заставляя их засыпать), был грохот труб «Харлея», который я все время слышала. Не снаружи, а в своей голове. Они прозвучали как раз тогда, когда я закрывала дом на ночь и, выглянув в окно, я увидела, как Зейн выруливает на свою подъездную дорожку. Я быстро нырнула в укрытие, чтобы он не застал меня за подглядыванием. Но спать я легла с тошнотворным чувством, зная, что он сейчас через дорогу от меня.
Как только я выключила свет, тошнота лишь усилилась, все запертые до этого момента мысли, громовыми раскатами пронеслись в голове.
Стыд от его жестокого обращения, когда он выставил меня вон. Холодный блеск его глаз. Его пламенные прикосновения. Лучший секс в моей жизни. Тот взгляд, сразу после того, как он отгородился от меня. Другой взгляд, который можно было бы назвать нежным, если бы не его каменное лицо. Это было нечто большее, чем просто нежность; это была вымученная нежность. Что-то появилось в его глазах, затронув струны моей души, потому что меня одолевали собственные демоны, прячущиеся в темных уголках сознания. Вот почему мне было еще больнее, когда он выгнал меня, заставил стыдиться.
Этот стыд быстро сменился гневом. Нет, яростью. Как он мог целыми днями вести себя так, будто я реинкарнация жены Гитлера, а потом ни с того ни с сего трахнуть у стены своего дома? Трахнуть с такой страстью, от которой меня бросало в дрожь от одной лишь мысли об этом. А потом выгнать, как какую-то… шлюху.