— Ну, поскольку взрыв праздничный, буйствовать я буду… с проказливой улыбкой.
Передав умирающему от жажды клиенту его пинту пива, Люк положил на плечо Бэка сильную руку.
— Не кипятись, задира. Не успеешь заметить, как снова окажешься в боевке.
“Не успеешь заметить” это было слишком долго. После недавнего столкновения со смертью и начальством Чикагского Пожарного Департамента, Бэк отправился в вынужденный отпуск и теперь не мог дождаться, когда вернётся на службу. Ему не нравилось просиживать диван сутками напролёт. Это его медленно убивало, и если бы не добавочные смены в семейном баре “У Дэмпси” на Дамэн-авеню, он бы наверняка лишился рассудка. А заодно и любви родственников — трёх приёмных братьев и приёмной сестры — последний месяц безвинно страдавших от перепадов его настроения.
Слава богу, он хоть остался жив, как и бедный ребёнок, вытащенный из наркопритона, прежде чем крыша с южной стороны здания обрушилась, словно в Ветхом Завете
(прим. — Книга Судей 16:30. И сказал Самсон: умри, душа моя, с Филистимлянами! И уперся [всею] силою, и обрушился дом на владельцев и на весь народ, бывший в нем. И было умерших, которых умертвил [Самсон] при смерти своей, более, нежели сколько умертвил он в жизни своей. (В праздник филистимского бога Дагона, символизировавшего силу плодородия и изображавшегося с головой и руками человека и туловищем рыбы (1 Цар V:4), Самсон, приведенный для потехи празднующих во дворе храма, став среди двух колонн, поддерживавших крышу террасы, окружавшей храм Дагона, сдвинул их с места. Обрушившаяся вследствие этого крыша террасы храма придавила до смерти множество стоявших под ней филистимлян и среди них самого Самсона). Бэк всегда работал в стиле: сначала действовать, потом извиняться, и, да, пожалуй, нарушил приказ лейтенанта. Начальству обычно нравилось, как героизм смотрится в газетах, однако на этот раз из-за своего подвига Бэк оказался в глубоком дерьме.