ыкается в стол. Она касается его поверхности пальцами и ощущает толстый слой пыли. Сириус мигом включает свет, и шатенке приходится щуриться. Комната не была большой: стол, пара стульев и несколько стеллажей с книгами. Книг, кстати, было так много, что некоторые даже не помещались на полках и небрежно лежали в углах помещения. Сириус развалился на пыльном стуле, махнув рукой, - «ну же, бери, читай, иначе зачем ты здесь?» - и устало опускает голову, скрыв голубые глаза за густой челкой. Вика тихо хмыкает, но подходит к стеллажу, берет первую попавшуюся книгу и открывает на рандомной странице. Взгляд падает на строчки: «... Люди перестали верить нам давно, лет тысячу назад. Но мы были слишком наивны - спускались к ним, жили с ними, помогали им. А в ответ - грозное, рокочущее „ведьма“ и горячий огонь, что даже не оставлял после себя звездную пыль...» Вика нервно облизала губы, прикусив нижнюю, и решила, что лучше положить ее обратно. Следующая была большой, в аккуратном тускло-алом переплете, на котором было выведено золотыми буквами: "Правила". Шатенка удивленно похлопала ресницами, обернувшись к Сириусу: тот, словно зная каждый последующий жест, поднял на нее глаза и кивнул на стул напротив. Вика прокашлялась, когда поднялся небольшой клубок пыли, и осторожно перелистнула хрустящие страницы: «Нам нельзя попадаться людям на глаза, нельзя общаться. Люди запутались в себе, запутались в других и топят друг друга в тайнах мира, которые медленно открываются им друг за другом. Если человек поймает Звезду, ей останется только обратиться в пыль...» - Почему? - Вика в томящем любопытстве возвращает внимание к своей Звезде; тот задумывается лишь на пару мгновений, мазнув взглядом по тексту, и улыбается. - Мы не часть вашего мира, как вы - нашего, - он барабанит по столу незамысловатый ритм, щурясь и тихо смеясь про себя: девушка была такой озадаченной, словно совсем забыла обо всем на свете. Впрочем, он почти прав. - Если Звезда пробудет на Земле больше трех дней, ваш мир просто уничтожит ее... В зеленых глазах мелькнул ужас, а пальцы сжали переплет до белизны костяшек. Сириус подумал, что лучше не говорил бы об этом. Что ж, все лучшие мысли приходят с опозданием. Вика повела плечами, скидывая с себя мимолетную пелену страха, и пролистала пару страниц, заслушавшись их шорохом: «Между нашим и миром людей есть грань, небольшой остров, который окрестили Нэтландией. Он - остров, - не принимает взрослых, у которых разум выше чувств, серая реальность важнее цветных картинок фантазий. Лишь дети, верующие в то, что чувствуют, могут жить на нем... А Звезды не опасаться ничего.» - Нэтландия?.. Серьезно? - шатенка смеется взахлеб, откинув голову назад, но тут же прикрывает рот рукой, пытаясь не выдать веселья. - Ну, не вечно же нам его звать «Островом междумирья»? - блондин пожимает плечами, весело щуря блестящие глаза. Пальцы продолжают отстукивать навязчивый ритм, который не дает Вике сосредоточиться. - Питера Пэна на вас не хватает! - смех не исчезает, просто становится тише, и девушка выразительно хмурит брови, театрально качая пальцем. - Знаешь, мне по душе больше капитан Крюк, - хмыкает Звезда, и голубые глаза вспыхивают синим огнем, который обжигает не касаясь. Вика невольно поправляет пряди около виска, проверяя, а не загорелись они по-настоящему. - А мне Венди, ага. Девушка забавно фыркает, почесав кончик носа, и громко чихает от пыли, которую было можно почти увидеть в свете десяток свечей. Сириус поглядывает в сторону двери, следя, чтобы никто не вошел. «Нельзя приводить в наш мир человека. Это опасно для обоих, ведь Совет Пояса Ориона не любит, когда нарушают правила. Здесь не место людям, и самое жестокое наказание: отстранение от исполнения желаний. Вот и рок судьбы: мы слишком любим людей, желаем быть к ним ближе. Мы не можем существовать без них. Как Луна без Земли, так и мы без людей.» - Мы так нравимся вам? - Вика почесала щеку, подняв озадаченный взгляд. Блондин задумывается и нежно улыбается. - Мягко сказано, - он прикрывает глаза, вспоминает радостные голоса родителей, когда они говорили о «своих» людях. - Мы живем, беря с вас пример. Люди ведь странные - стремятся вечно куда-то, гонятся за чем-то эфемерным. Смотрят вперед, но не видят, думают, но не о том. Изучают, анализируют, улыбаются и игнорируют друг друга. Люди - странные. Люди бегут за жизнью, а та тенью наворачивает вокруг них круги. «Люди перестают верить в нас, верить в чудеса, которые мы творим каждый день. Они не видны за пепельной пеленой, которую называют реальностью, и лишь дети, маленькие, непослушные, которым еще не навязали свои устои и „правду мира“. Они дергают родителей, показывают на нас и кричат:...» Вика вздрагивает, когда тихо скрипит в дверь, и в эту маленькую комнатушку пролезает воздушная головушка той самой блондинки. Она коротко кидает «засекли», и Сириус хватает шатенку за кисть, утаскивая ее на выход, не позволяя дочитать, но девушка так крепко сжимала страницу, что с тихим треском оторвала ее. Вика не обращает внимания на это, пряча лист в карман больше на рефлекторно, чем желая этого. Сириус тащит ее, забавно причитая, что «они заметили быстрее, чем он думал», а девушка-туман бежит чуть впереди, хохоча над ним. Вика тоже смеется, иногда сдавленно хихикая, если голубой взгляд опускался на нее. На этот раз из библиотеки они вышли через дверь. Звезда что-то кричит Сириусу и, махая рукой, убегает в сторону, откуда - кажется - они прибежали. Сам блондин мечется взглядом по переулкам, но где-то слышны громкие шаги, и Вика тащит его в самый ближний, не понимая от кого они бегут, но чувствует: надо, так надо, не стой и беги. Дома - это целые лабиринты, сложные и простые одновременно. Сириус говорит, что надо бежать направо, но замечая тупик, Вика бежит налево; она игнорирует несколько поворотов, поворачивает направо и встречается с тупиком. Тяжелый вздох вырвался из легких слишком громко, она боится, что ее услышат: мимо слишком узкого и чуть мрачного поворота пробегает человек пять, но не бросают сюда даже взгляда, тем не менее останавливаясь недалеко: Вика слышит их голоса. Сириус изучает высокую стену и землю перед ней. - Ты можешь через нее перемахнуть? - шатенка смотрит на него с надеждой, указывая туда, где заканчивается каменный забор, и встречается с веселой искрой синих глаз. Он проводит параллель от своей макушки до стенки, показывая, что он ей лишь в половину своего роста. - На Земле этот трюк сработал лишь потому, что она не являлся моим миром! - весело раскрыл он свой секрет, а, заметив испуганное метание зеленых глаз, задорно хмыкнул. - Но я могу отправить тебя домой и здесь. Виктория удивленно поднимает тонкие брови, невольно делая шаг назад, когда Звезда тянется к ней рукой. В голове теряются мысли, а тело оплетают знакомые цепи-невидимки. Кажется, будто она и правда ощущает их: кожа покрывается мурашками, а кровь словно течет медленнее. Это не страх, но оцепенение. У него какая-то большая и слишком горячая рука, - сначала Вика отмечает именно это, а после до ушей стал долетать тихий шепот, скачущий с одного языка на другой. Перед глазами начали прыгать цветные пятна, лицо Сириуса стало размываться, и девушка ощутила необычный прилив усталости. Последнее, что она отметила - чувство падения и холодный ветер в лицо.