Он уже не помнил своих обидчиков. Стива помнил — и потому что он был заводилой, и потому что летом он приходил с родителями просить прощения и в это время Дан уже был собой нынешним, то есть взрослым. Но остальные парни начисто стерлись из его памяти — он даже не был уверен, что этим вечером вместе со Стивом на скамейке сидели те же, кто когда-то травил Дана.
Видимо, угрозы родителей и собственные пять минут позора не особо повлияли на Стива, потому что сейчас он, завидев Дана без сопровождения взрослых, расплылся в мерзкой злобной улыбке.
Что по-своему поражало: даже понимая, что сейчас он умнее, что он уже не тринадцатилетний беззащитный школьник, Дан интуитивно поежился. Разбираться с подростковыми дрязгами ему совсем не хотелось.
— Кто это тут у нас? Ты, Дэнни, себе папика завел? — встал со скамейки Стив.
— Папика? — непонимающе переспросил БигБи.
Он традиционно не распознал — издевка это или дружеская шутка, для БигБи это нормально. Дан чуть улыбнулся: он знал, что друг не обидится за подобные слова даже когда после Дан ему все объяснит, а немного взбесить Стива почему-то хотелось.
— Он намекает, что ты ему понравился, хотел бы быть твоей парой, — улыбнулся Дан. — Просто стесняется спросить прямо — не гей ли ты?
Би, будучи ребенком супер-толерантной нью-йоркской пары, спокойно ответил:
— Думаю, я гетеро, но вообще пока что секс меня не интересует.
Дан прикусил щеку изнутри, чтобы не расхохотаться — он ведь знал, что шутки и намеки БигБи не понимает и всегда отвечает максимально честно.
— Что за придурок? — брезгливо сморщился Стив. — И ты что, меня только что пидаром обозвал⁈
— Он мне не нравится, — чуть развернулся к ДануБигБи. — Только не говори, что это твой друг.
Как всегда — предельно честен и искренне не понимает, почему его честность раздражает людей.
— Нет, не друг. Он кинул в меня баскетбольным мячом и я получил сотрясение мозга, — охотно пояснил Дан.
БигБи медленно развернулся к этим четверым парням, смерил их уничижительным взглядом и обернулся к Дану:
— Понятно. Те придурки. Пойдем?
Дан улыбнулся этой невозмутимости. Во многом именно поэтому ему и нравился БигБи. Наверное, если перед ним упадет НЛО, он просто спокойно уточнит — не мешает ли кому эта тарелка и куда нужно звонить, чтобы ее убрали, потому что на его взгляд она портит облик города.
Их спокойный разговор, разумеется, еще больше взбесил Стива. Он набычился и недовольно направился к ним:
— Из-за этого стукача меня едва не исключили! Мало я тебе мячом засветил, нужно добавить!
И он замахнулся на Дана кулаком. Тот автоматически уклонился назад, но драться даже не пришлось — БигБи схватил Стива за воротник и с долей неверия произнес:
— Совсем идиот? Ты решил драться, когда рядом стою Я?
Воротник затрещал. Дан усмехнулся и покачал головой:
— Реально идиот. Твои родители приходили к моим просить, чтобы мы не написали заявление на тебя. Хочешь, чтобы я сделал это сейчас? Хочешь отправиться в исправительную колонию?
Стив сморщил лицо в недовольной гримасе. БигБи все еще меланхолично держал его за воротник. Подпевалы Стива хоть и встали со скамейки, подходить ближе не спешили — смотрели на все со смесью ужаса и неверия. Кажется, даже они не ожидали, что Стив полезет драться. По дорожке сквера к ним обеспокоенно шагала пожилая дама — в лучших традициях Нью-Йорка, она была в ярком пальто и красивой шляпке и уже доставала из кармана сотовый телефон. Предсказуемо, что еще пару секунд и эта дама позвонит в полицию.
Стив сердито рванул воротник своей куртки и бросил своим парням недовольное:
— Пошли отсюда!
Вместе они встали и встали и направились к выходу из сквера. Подошедшая дама обеспокоенно спросила:
— Все в порядке?
— Да, спасибо за беспокойство, — вежливо улыбнулся Дан.
Он знал, как это выглядело со стороны. Они двое — пусть один из них огромный и чернокожий парень — но все же в приличной одежде в полуофициальном стиле, а напротив четыре парня в мешковатых джинсах и худи. Каким бы грозным не выглядел БигБи, весь его внешний вид буквально кричал об ученике частной школы. Да и жители Виллидж в своем большинстве гордились своей толерантностью и отсутствием расовых предрассудков.