Пока ждал Анфису, сделал пару дел по телефону. Катя доложила о возможном легионере. Очень молодая девушка попросилась в новый Конструкторский отдел.
— И что в ней необычного? — спросил брюнетку.
— Очень молодая, — повторила Катя. — Ей тринадцать. — Ого. Ну прямо страна вундеркиндов. — Еще СБ выяснила, что она пережила передозировку, чуть не умерла. Но больше наркотики не принимает, последние анализы крови чистые. Тем удивительнее ее резкий интерес ко всяким железным штукам.
— К механизмам в смысле?
— Ага, наверное, — небрежно сказала Катя. Конечно, она не разбирается. Брюнетка всё-таки менеджер, а не инженер.
Неужели, правда, земляк? Возможно, что из-за передозировки наркотиками сознание девушки действительно умерло. Затем его заменил разум легионера.
— Назначь мне с ней встречу завтра в шесть вечера.
Будет здорово, если я наконец встречу своего легионера. Лишь бы не мятежника опять. Слишком опасно. Снова он обратится в тварь Хаоса, снова риск засветиться. Меня и так уже много народу считают славянским богом.
Как раз сейчас в машине по этому поводу дуется Тимофей. Всю дорогу до Волконских воспитатель убеждал меня открыться маме. Дескать, нехорошо, что Елизавета Юрьевна даже не догадывается, что ее родной сын — Крылатый Огнебог.
— Ахмет знает, — демонстративно загибал он пальцы. — Ренат знает, Василина знает, я знаю, а мать родная чем хуже нас, балбесов? Сеня, отец разве тебя не учил более всех почитать прародительницу рода?
— Всеволод мало чему меня учил… — вдарился я в воспоминания.
— Да я про настоящего твоего отца, — Тимофей обвел лицо большим кругом. — Про Сварога Небесного Кузнеца.
— Ох, Тимофей, послушай... — Ммм. Как бы ему наплести? — Как бы тебе объяснить? Я не сознательный бог. Это приходит по наитию. Резко, нежданно-негаданно. Раз — и я знаю, что делать, куда кого направить, знаю, кто по Белобогу живет, а кто по Чернобогу.
— Одухотворение, — кивнул он и снова обвел круг в воздухе.
— А потом это сходит, и я снова обычный Сеня. Разумеешь?
— Разумею, — повелся воспитатель. — Еще не раскрыл свою силу ты полностью, всё впереди. Но матери почему не скажешь? Елизавету Юрьевну очень сильно поддержит знание, что ее сын — бог. Значит, род не пропадет. Значит, впереди невиданные горизонты.
— Всё просто. Пришло мне откровение, что рано еще открываться людям, — произнес я загадочно. — Не знаю уж почему, но всё вот так вот и никак иначе.
— Понятно, тогда да, конечно... Ммм, Сеня, а Василину не захапаешь к себе? — резко перевел он тему. И сразу сделался подозрительным. — Раз раскрылся ей, то может и не случайно?
Теперь моя очередь подначить воспитателя. Упускать такой возможности я не намерен.
— Захапаю, — кивнул серьезно, и Тимофей сразу посерел лицом. — Как и тебя захапаю. Вы — мои люди, и, если между вами созреет любовь и согласие, мое сердце возрадуется за своих слуг. Нет у меня намерения наплодить с ней полубогов. Так что вперед, мой пестователь. Не посрами род Огнебога.
Зарядил я мощно, по-славянски. Тимофей загорелся, снова готовый кидаться на бастионы холодности Лисицы.
Наконец выходит Анфиса. Короткое коктейльное платье, а сверху легкий бежевый плащ. Рот её чуть-чуть приоткрыт, и губы горят красным, словно кровь, на фоне бледной в свете луны кожи. Открываю дверь красавице княжне, а когда она усаживается, обхожу машину с другой стороны и располагаюсь рядом.
— Едем за Людой, — говорю. — Затем за Алесей. Ты ведь не против?
Вопрос для галочки. Я должен Анфисе сопроводительный кортеж за закупку спортпита для ватаги. Слово есть слово. Но тогда нужно ехать и за другими спутницами, иначе выйдет нетактично. Я выделю княжну, это заметят дворяне у «Зарницы», потом начнутся пересуды, что вот, Волконская встречается с Беркутовым, а остальные две на подхвате. Пускай уж аристократики думают, что я встречаюсь сразу с тремя, тогда всем одна польза: и мой статус вырастет в глазах света, и девушки не принижены.
Анфиса что-то мнется. В чем проблема? Хочет выглядеть единственной неподражаемой? Не ожидал от тебя, княжна.
Но нет, оказывается, причина зарыта вовсе не в эгоизме. А даже наоборот в желании поделиться своим сегодняшним положением.
— Сеня, а мы еще можем заехать за Елизаветой Артемовной? — неожиданно спрашивает княжна.