Умница. Подхватила, будто мысли читает.
— Не нравится — предлагай сам, — не теряется Виктор и усмехается. — Не трусишь же ты, в самом деле.
Ну еще и на «слабо» берет. Я задумчиво брожу взглядом по клубу. Не на танцевальный же поединок его, правда, звать. Да и петь караоке тоже, наверное, чересчур для суровых, прожженных вином и клубными гулянками, дворянят. Ладно, схватка, так схватка. Только сузим ее до одной части тела.
— На руках поборемся, — решаю.
— Мм, что? — хлопает глазами Виктор. — Тупо на руках? Это же не зрелищно, да и от силы пять секунд. Давай хоть с техниками.
Даже интересно, как это будет выглядеть.
— А давай, — соглашаюсь.
Полем битвы становится стол, освобожденный от бокалов. Вокруг собирается толпа зрителей. Я снимаю пиджак, устанавливаю локоть на середину стола, второй рукой хватаюсь за выступ стола. Кисть и предплечье максимально похожи на прямую линию. Еще выставляю вперед ногу, парную руке, задействованной в схватке. В казармах мои легионеры иногда борются на руках. Ну, когда не пишут картины и не трудятся над изобретением новых видов искусства, как скульптурная живопись, к примеру. Мы, Фениксы, те еще эстеты.
Виктор тоже снимает пиджак и закатывает рукав рубашки. Я в джемпере, так что рукав не завернул.
Сцепляем руки друг с другом. Врубаем доспехи.
— В бой! — кричит команду выбранный судья.
Виктор старше меня лет на семь. Он еще Кмет, но Кмет опытный, со своим родовым стилем, а не просто Ярилой-базой. Всё же отпрыск Великого Дома, а, значит, сейчас удивит.
Так и происходит. Рука Виктора вспыхивает огненным шаром. Защитно-атакующая техника, навроде моей Горячей вуали. Вуалью я и отвечаю. Кисть покрывается пламенем.
Две огненные руки сжимают друг друга. Ореол огня веет во все стороны. Виктор тоже не профан, старается выпрямить мою руку, чтобы я не смог задействовать всю силу. Еще и выворачивает мое запястье внутрь, чтобы ослабить бицепс. Но я делаю ход конем.
Сжимаю крепче ладонь Виктора. Миг — и разгорается Огненная куколка. Огненные языки коконом охватывают руку графа. Он удивленно вскрикивает и отшатывается от стола, распрямляя собственный локоть. Его мышцы больше не задействованы полностью. Ударное пламя уже гаснет, но я использую удачный момент и вбиваю кисть графа в горящий стол.
— Победитель Арсений Беркутов, — провозглашает судья.
— Приз победителю! — провозглашает совсем не расстроенный Виктор и щелкает пальцами бармену. — Принесите бутылку моего коллекционного виски. Дымчато-сладкий привкус, Беркутов. С ароматом сухофруктов. Тебе понравится!
— Я не пью, — слабо возражаю.
— Ах да, школьник же! — вспоминает граф. — Ну ничего страшного, откупоришь на восемнадцатилетие.
Мне вручают темную бутылку в золотистой обертке. Долгоногий не успокаивается, приобнимает меня за плечо:
— Ну а теперь назначай Царицу вечера и пойдем праздновать!
Царицу? Ох, вашу ж м…Марусю! Надо было проиграть!
Глава 6 — Ярила-Царь
Вся «Зарница» смотрит на меня. Молодые аристокрты даже не сомневаются в моем выборе. Для них проблемы не видно. У кого выше титул, у кого власть и сила — тот якобы и прав. Барышни с завистью поглядывают на Лизу. За спинами дворян взвивается к потолку белый холодный пар. Это безопасники тушат из огнетушителей горящий остов стола.
Виктор держит меня за плечо, будто подозревая в желании удрать отсюда подальше. Его голос гремит у самого уха:
— Чего замер, чемпион? Объявляй, Царицу! С тобой пришло столько красивых девушек. Выбирай любую!
Интересно, граф в самом деле кретин или просто стебется? Бросаю взгляд на свиту Долгоногого в сторонке. Три красивых девушки в блестящих коктейльных платьях с глубоким вырезом и на высоких шпильках. Одна держит его клубный пиджак, вторая полупустой бокал графа, третья ломает пустые руки, неловко улыбаясь.
В прошлый раз Долгоногого сопровождали другие барышни.
Понятно. Скорее всего, Виктор просто не парится насчет мнения своих фавориток. Для него эти девушки всего лишь декоративная атрибутика, с которой требуется предстать перед светом. Как сороки у Громовержца-Перуна. Или кузнечный фартук у Сварога. Но я не настолько хладнокровный.
— Сегодня моей Царицей будет Елизавета Артемовна Бесонова, — провозглашаю громко.
Народ расступается перед прекрасной девушкой: глаза, как ярко-голубые огоньки; волосы белоснежного цвета светятся, словно на солнце, щеки пылают румянцем. Лиза выглядит, как школьница, которую застукали за поцелуем с одноклассником.
Долгоногого, конечно, совсем не удивляет мой выбор: