Дома я застаю Дарико. Грузинка выглядывает в холл из гостиной. В руках она держит раскрытый учебник по математике.
— Сеня! Наконец ты вернулся из командировки! — радостно верещит барышня.
— А ты чего делаешь?
— Учусь, экзамены же скоро, — удивленно поясняет. — Второй семестр.
О, точно. Надо бы полистать учебники. Ту же математику я знаю уж не хуже землян, но на свой постимпериувский манер. У нас другие названия теорем, аксиом и гипотез. Да даже система счисления не десятеричная, а две: восьмеричная и шестнадцатиричная. Они более удобны для сложных исчислений. Земляне тоже это заметили и давно уже их используют в компьютерных технологиях.
— А почему в гостиной занимаешься? — спрашиваю, пока разуваюсь. — В комнате удобней же, там у тебя письменный стол.
— Тебя жду, — бесхитростно сообщает Дарико. — Вот ты пришел, теперь могу идти к себе трудиться.
После этих слов барышня подступает ко мне ближе, целует в щеку и уходит довольная учиться. А я выпадаю в осадок. Ну да, она же моя невеста. Мы живем в одном доме, да и спим тоже…вместе. Всё логично. Но всё равно не привыкну. Фалгор, скоро тебя женят, смирись.
Замечаю, как нервозно шевелится моя тень. Акуру тоже впечатлил поступок барышни, хех. Ну хотя бы оголенным клинком не сверкает и ладно.
Весь вечер провожу в медитации. Потом всё же пролистываю пару учебников. Отвлекаюсь и расслабляюсь таким образом. Ночью, по своему обыкновению, Дарико приходит в мою кровать. Интуитивно, полностью не просыпаясь, загребаю ее в охапку, моя рука пролезает ей между ног, и только услышав сдавленный смущенный писк: «Сеня! Ты што?!», убираю шаловливые пальцы назад. Перепутал. Показалось, что снова ко мне пришла гетера Гулань. Эх, к хорошему всё же быстро привыкаешь.
А утром мы едем на игру. Едем на «Майбахе». Ибо теперь на наших матчах собираются Молодой свет и княжны Волконская с Бесоновыми. Да и сражаемся не абы с кем, а с княжичем Дагестана. Так что престиж первостепенен.
В раздевалке «фениксы» полностью спокойны. Волнения нет, лишь мелькает азарт в шутках:
— Ну что, в каком периоде посадим этих «орлов»? — спрашивает Истома. — В первом или во втором?
— Во втором точно огребут, — задумывается Кира, заплетая зеленые волосы в две косички.
— А Сеня играет в первом? — интересуется Алеся у Симона, блондинка кивает. — Значит, в первом.
Трибуны, конечно, полные. Мужская часть Молодого света вся тут. В глазах рябит от золотых рун на десятке лиц.
Выстраиваемся для рукопожатий. Я ручкаюсь с княжичем Тагиром Магомедовым. На его темном кавказском лице славянские руны горят ослепительным золотом.
— Боже, для меня честь сразиться с тобой, — серьезно говорит Тагир. — Конечно, в финал мне не пройти, но я всё сделаю для этого.
Он что-то слишком мрачен.
— Я не использую свою божественную силу, так что шанс у тебя есть, — подбадриваю парня.
— Но ты Полковой, — всё равно не радуется княжич. Ах, вот в чем дело.
— С утра я выпил Сырье-коктейль, он нагружает меридианы, и даже маленькое усилие будет даваться с огромным трудом, — не скрываю свою слабость. Тем веселее выйдет игра. — Это называется Прогрессия нагрузок. Неприкосновенное правило любых тренировок, которое заключается в постоянной попытке дать развиваемым элементам — мышцам, меридианам, неважно, — большую нагрузку. Прогресс легче всего осуществлять за счет увеличения объема нагрузки. Но можно сделать, как я, утяжелить каждую единиц нагрузки.
— Учту, боже, — кивает княжич.
Жеребьевка выпадает в пользу «фениксов». По свистку судьи Симона пасует мне, я в сопровождении Алеси бегу навстречу противникам. Тагир уже тут как тут. В глазах сверкают молнии. Кмет стиля Перун.
Что ж, княжич явно решил со мной пободаться.
Я усмехаюсь. Ну вперед, мой верующий.
Глава 6
— Тактика «Слепошары»
Тарковский княжич заслоняет поле, по бокам сгрудились «орлы». Их вторая линия занята борьбой с «фениксами», но мимо не пробежать — я замедлюсь, обходя препятствия, и Тагир сразу приложит по черепушке шальной молнией.
Я могу сбросить княжича огненной волной Полковоя, но меридианы и так нагружены коктейлем, а матч только начался. Нагрузки должны быть постепенны. В этом вся прелесть Грона для меня — в развитии, в преодолении препятствий. Все эти детишки мне не соперники, кроме, разве что, ватаги Астры, поэтому я дополнительно лишаю себя преимуществ, утяжеляю свое состояние. Энергетические каналы горят, в тело будто вогнали сотни раскаленных игл, любая манипуляция живой причиняет боль. Точно могу позволить себе технику Кмета на допустимом болевом пороге. Но я решаю поступить по-другому.