— Да нет, — на всякий случай отодвигаюсь по обширной постели от страстно-грозной ниндзя. — Это вряд ли подосланные убийцы. Расслабься, майор.
— А кто тогда, милорд? — округляет огромные глаза Акура.
Короткий стук в дверь.
— Майор, скройся, — киваю в ближайший темный угол.
Японка послушно отворачивается и ныряет во мрак, сверкнув на прощание крепкими бледными ягодицами. На стене над дверью растекается черное пятно. Так ей удобнее будет свалиться врагу на голову. Но я уверен, что это не враждебный гость. Ведь прославленное китайское радушие никто не отменял.
Встаю и накидываю на себя гостевой халат из белого махрового альпина. Гости больше не стучат, покорно ожидая. Дернув защелку, открываю дверь настежь. В ореоле коридорного света стоят две миловидные китаянки. Ошеломительные фигуры и пышные груди просвечиваются сквозь полупрозрачные ткани. Ну нечто подобное я и ожидал, разве что красавицы оказались более впечатляющие. Таким впору на модельном подиуме расхаживать, качая крутыми бедрами.
— Бися велел почтить великого воина Арсения Беркутова, — медовым голоском сообщает первая китаянка, в это время вторая томно опускает длинные реснички. — Позвольте, уважаемый господин, скрасить ваш сон.
В пятне мрака на стене вспыхивает отблеск высунувшейся катаны. Я невольно усмехаюсь. Акура всё-таки ревнивая девушка.
— Господин, рад? — приняв мою ухмылку на свой счет, китаянки радостно раздвигают бедра под прозрачным платьем и принимают соблазнительные позы. Очень стараются девушки, это видно. Если я откажу китаянкам в приеме, то, наверняка, им влетит. С другой стороны, гетеры запросто могут быть и шпионками. Но мне скрывать нечего. А к императору Поднебесной лучше не проявлять неуважения.
— Конечно, рад, — не отнекиваюсь. — Ведь я очень польщен особым вниманием Ван Ди Ку, — оглядываю откровенным взглядом пышности гетер, от чего они расслабляются и облегченно улыбаются. — Вы не подождете всего минутку, прекрасные сударыни?
— Конечно, господин, — дружно кивают девушки. — Будем ждать столько, сколько вам потребуется.
Прикрываю дверь и обращаюсь к ассаинке, голой висящей над головой с катаной наперевес.
— Майор.
— Да, милорд? — Акура высовывается из мрака. Вся высовывается: от головы до кончиков пальцев на ногах. Я не моргнув глазом смотрю на обнаженную японку.
— Сделай обход коридора, — даю указание. — Разведай всё, что сможешь, но только в общедоступных помещениях. В отдельно охраняемые комнаты даже не пробуй проникнуть. Если китайцы застанут моего человека за шпионажем, у меня будут серьезные проблемы. Они не стоят информации, которую ты можешь раздобыть. Приступай.
— Так точно, — рапортует Акура и куда-то исчезает.
Интересно, она хоть оделась? Вообще, конечно, я пожалел майора. Ассасинка уже доказала свою вменяемость: не сорвалась, когда я развлекался с Лидой. Ни к чему ее нагружать подобными сценами. Знаю, что ей не очень-то приятно смотреть, как Префект предается страстным утехам.
Снова распахиваю дверь и отойдя в сторону, пропускаю, китаянок.
— Сударыни, прошу сразу в постель, — указываю на кровать. — Мне завтра рано вставать.
Гетеры относятся с пониманием и, виляя бедрами, следуют по указанному маршруту.
Этой ночью Лизе не спится. Княжну обуревают тревожные мысли. Что произошло во время поединка? Если Арсений инопланетный Префект, почему уже второй раз он предстает в виде бога Свара? Первый раз было в «Зарнице». Но тогда новый божественный образ только зарождался. А сейчас ясно как день — Сеня обратился в Свара. Как так? Он объяснял мамам, что может использовать фантазмы — материализованные паттерны религиозной веры. Но почему сам вдруг стал божеством?
Нет, надо разобраться. Княжна решительно встает и одевается. Ну и что, что ночь на дворе? Вопрос не требует отлагательств. Не зря же вечером она специально узнала, в каком номере разместили Сеню! Именно вот для выяснения этого важного вопроса!
Быстро прошмыгнув два поворота коридора, княжна останавливается у нужной двери. Быстро оглядывается по сторонам — не видел ли кто, а то потом позора не оберешься. Пусто, и хорошо. Сейчас постучимся тихонько, и Сеня, конечно, же проснется.
Занесенный над дверью кулачок княжны вдруг замирает. Лиза вслушивается. И тут же глаза девушки округляются. Ей показалось?