Восхищениям не было предела. Дед, открыв рот, хлопнул в ладоши, очнувшись от гипнотического состояния, я поддержал Мастера. Еще долго мы не могли найти слов, и в землянке царила тишина.
– Этому меня научила мама. Мужчине дана сила, ум – всем, а гибкость женщинам, – нарушила молчание Эуропа. – У мужчин крепче кость, ее нелегко сломать, они на силу могут противопоставить свою силу. Женщинам на их слабый скелет много мышц не налепишь, только ловкостью и гибкостью тела можно погасить удар.
– Ловкость – великолепно, но сила есть сила, разок приложился, и останется мокрое место, – хмыкнул я.
– Не скажи, ты бы видел, как я дралась с мальчишкой-переростком, во ржачка была! – вспылила девчонка. – Давай покажу. Попробуй, сломай мне спину на колено, если она гнется в любую сторону.
– Лучше расскажи, – видя мое смущение, попросил дед. – Драка без причины признак дурачины, а поймать тебя я уже пробовал.
– Я ведь смуглая, не такая, как все, и все дразнили меня Чумазой в племени Панков, – начала свой рассказ Эуропа.
– Как-то раз на речке столкнул с обрыва меня Задира, местный мальчуган два метра ростом, он и раньше проходу не давал мне.
– Поди отмокни, чумазая, а то замуж не возьму.
Рогот не умолкал в компании пацанов, а как еще, все боялись его, пока я не вылезла и не врезала оплеуху. Хлопок пощечины оказался равносилен землетрясению, вначале гробовая тишина затем… Переросток бросился в драку, но я ускользнула и убежала домой. К вечеру возле нашего шалаша собралась вся ребятня деревни, они горланили непристойно и бросали камни. Отец три раза выходил, они разбегались и снова появлялись, вопя что есть силы. И тогда мать сказала: «Выбор за тобой, или ты его один на один, или они все вместе… Эти звереныши понимают только силу». Я даже обрадовалась этому решению покончить с моим недругом раз и навсегда.
– Доченька, подумай хорошо, я тебя не дам в обиду, тем более, как дочь Умника, тебя не тронут, потом подрастешь, и все взглянут на тебя по-другому. Теперь, если проиграешь, потеряешь все, он надругается над тобой по праву победителя, и это будет продолжаться годами. Никто не возьмет тебя замуж, – с горечью взмолился отец.
– Нет, папа, я не стану все годы прятаться за тебя, затем подставлять будущего мужа, решать нужно сейчас в самом зародыше.
– Хорошо, доча, я и не надеялся услышать другого, а ты справишься, я знаю, – сквозь скупые мужские слезы выступила улыбка на лице старого воина.
– Да, я справлюсь, пап, он просто неуклюжая гора мышц.
– Погоди, снимай шкуры, – сказала мать.
Скинув все, я стояла нагая, мать тем временем натерла меня кабаньим жиром и повязала легкую набедренную повязку. Хотела обрезать волосы, но я воспротивилась, какая буду девчонка без волос? Отец вручил новенький кремневый скребок, он не запрещен в рукопашной, если противник превосходит в росте и весе.
Вперед из шалаша вышел отец, все снова разбежались.
– Хватит горланить, идем на площадь, моя дочь вызывает Задиру на бой, – наполненный гордостью, объявил он, помолчал немного, добавил с ехидством. – Если мать ему позволит.
В кустах раздался легкий смешок.
– А что мне родители, я сам давно еду в дом приношу, давай сейчас начнем! – выходя из-за дерева, обиженно прорычал Задира.
– Нет, это должен быть честный поединок, всеми отмеченный на годы, – твердо возразил отец.
Всей гурьбой двинули к центру селения. На шум и крики выходили все, а узнав причину, уже никто не остался в стороне. Народ собрался кругом, гомон резко стих, это вождь племени, Ганс, поднял руку.
– Я часто видел, как многие мальчишки дразнили Эуропу, но она взрослеет, и это не может долго продолжаться. Уважая семью Эуропы, – Ганс сделал ударение и слегка склонил голову в нашу сторону, – я собирался поднять вопрос перед главами семей, но вы опередили. И все же хочу спросить, ты сама решилась на бой?
– Да! Я проучу, из Задиры он превратится в воина без имени, потому что не смог побить девчонку! Не быть ему мужиком!
Толпа взревела, Задира налился кровью, этого я и добивалась.
– Решай сама, я могу взять тебя под личную опеку, и тому, кто подымет руку, её и оторву даже за невинное оскорбление.
– Нет, только поединок, – я стояла на своем.
– Я объявляю бой.
Радостные крики заглушили дальнейшие слова вождя, он снова поднял руку, неспешно ликования умолкли.
– Силы у них неравны, а умение владеть оружием немного уравняет в шансе на победу (почти как господин Кольт в древности на диком западе, сейчас снова дикий запад, но нет пистолета). Возьми, Эуропа, себе то, чем лучше владеешь.