Но неосторожная и не к месту реплика испортила все, и Старомир поддался уговорам остаться на денек, хоть как-нибудь загладить и без того плоскую шутку. Старик стариком, еле ноги переставляет, а сколько ж здоровья надо, чтоб хлестать медовуху? Проснулись к полудню следующего дня. Лютов вновь проявил инициативу, отправив с вечера двух охотников вдоль реки на расчистку завалов.
Речка плавным течением тихо несла нас на север, узкое русло и крутые повороты заставляли спрыгивать в воду и сталкивать с мели плоты, протискиваться сквозь узкие повороты. Постройка узких и длинных плотов была необходимостью, большой груз требовал большой плавучести, а узость русла уменьшала ширину плота, пришлось компенсировать ее длиной. После нескольких притоков мелких ручейков ширина изменилась, и мы вздохнули с облегчением, но ненадолго. Вскоре догнали отряд по расчистке завалов, и с первым поворотом налетели на поваленное дерево в два обхвата, лежащее под углом вдоль реки, короткие шесты не могли остановить движение, и первый плот носом ушел под воду, защемившись под ствол валежника. Пилить оказалось тяжело, течение напирало плоты друг на друга, глубина достигала роста человека. Вначале распилили дерево под водой, затем над плотом, но в целом движение пошло веселее, ширина позволяла огибать препятствия, управление заменили длинными шестами. Плоты связали вместе, и они длинной вереницей извивались, словно огромная змея, плывущая по реке. С наступлением темноты Эртман зажег смольной факел и установил его на первом плоту, позади него закрепил на большой рогатине кусок шкуры, чтобы не слепило вперед смотрящего. К средине ночи взошел молодик, и лунный свет вовремя высветил завал из пяти стволов, упавших с двух сторон. Предупрежден, значит, вооружен, гласит древняя пословица, и мы причалили к берегу, приступили к разборке завала.
− Эртман, когда придем в деревню, отдохнешь, возьмешь с собой пару воинов, пойдешь вдоль реки расчищать ее. Нам необходима эта водная дорога, хоть и в одну сторону, но быстра и легка.
− Я считаю, легче получится, если они по дороге доберутся до деревни и на плоту спустятся, расчищая русло, − предложил я.
− Разницы, вроде, нет, идти все одно придется, – осадил меня Эртман.
Ближе к утру нас вынесло в воды Большой реки, прозевав момент выхода из устья, мы оказались на средине полноводного могучего течения. Шесты потеряли дно, пришлось грести руками. Эффекта не принесло ни на капельку, длинные плоты складывались пополам, норовя опрокинуть груз и людей. Старомир приказал всем прыгать в воду и грести к берегу, держась за замыкающий плот. Пару воинов, прыгая по плотам, сносили весь груз на последний и затем обрезали веревки. Старец, оставшись на плоту, пробовал загребать рогатиной от фонаря, но площадь кожи оказалась великовата, и силы не те, что в молодости, вскоре уставши, опустил ее на плот, лопатка, защемившись меж бревен под углом, ушла в воду. Плот послушно повернул в сторону. Немного поворочав весло, плоты сами направились к берегу.
На берегу разложили костер обсушиться.
− Быстро мы вернулись, к вечеру и дома будем. Не забыть бы мне поставить знак о приближении к Большой реке, чтоб больше не выносило на центр, − вздохнул с облегчением Эртман.
− И почти не напрягались, вот что значит Лень, − подхватил я.
− Причем здесь лень? − удивился Старомир.
− Если бы не она, пришлось бы тянуть вас по дороге не один день, немного подумали, как бы не перетрудиться и за сутки здесь.
− Сколько лет прожил, думал, только упорным трудом можно добиться результатов, ан нет, оказывается, надо больше лениться, − рассмеялся волхв.
− Когда лень физически, включаются мозги, − сделал заключение я.
− Значит, если надо что-то придумать, заставь лодыря работать, тока у него может не оказаться мозгов.
− Вот вам, лень лезть в воду, и вы придумали как управлять плотом, − поддержала Эврика.
– Если бы старейшину заставили в начале пути поработать шестом, может, и не то бы придумали, − подколол старца Эртман.
Все, не сдержавшись, рассмеялись.
Эртман предложил два пути:
1. Вернуться к устью речки, переплыть, и к вечеру вдоль берега Большой реки, если не окажется завалов, прибудем в деревню.
2. От устья вверх по течению малой речки выйти к переправе нашего сухопутного пути и затем по дороге домой. Этот путь длиннее, но без купания, и чистая дорога без завалов.
Второй вариант отвергли единодушно, заодно посетовали на него, что раньше не сказал, что река пересекает нашу лесную дорогу. Что последний завал, который тесно проплыли под ним – это был мост.
К вечеру ввалились в деревню. Эврика раздавала свои изделия, рассказывала, как пользоваться, я тем временем поставил шалаш из предоставленных местным населением шкур. Шкуры лосей еще не совсем просохли и под весом прогибали каркас шалаша. Эврика вернулась, сияя от радости, в руках неся разные украшения из желтых прозрачных камней, называли северяне их янтарем. Население не скупились на подарки, посчитав чашки, миски и котлы более ценным приобретением. Смуглянка отнекивалась, не брала их, хотя в душе горела от желания заиметь неслыханную роскошь. Тогда женщины клали украшения в один кувшин, который впоследствии и забрали, высыпав содержимое на голову девицы. Она стояла нерушимо, боясь пошевелиться, а украшения осыпались по всему телу и падали к ногам.