Выбрать главу

- Да, не кипятись ты! Я же не в серьез сейчас. Хуже работы чумного доктора, только работа охотника и инквизитора.

- А, нет, шлюхой быть тоже не хорошо. Слушай, а вот какую бы ты работу выбрал, остаться также охотником, повыситься до инквизитора, или стать шлюхой? – в голос рассмеялся Сальвадор.

- Не, шлюхой быть – это не по мне. – усмехнувшись отвечал я. Я бы рассматривал этот вариант, проживая в других странах. Мне доводилось бывать в некоторых местах, сопровождая религиозных миссионеров. Вот бывают поселения, где люди моются очень часто, с них не перепрыгивают блохи, они приятно пахнут, да и уровень общения у них другой. Вот там бы может я и стал шлюхой с большой буквы, но, к сожалению, барделей там нет.

- Ну а если, по правде, я не помню, кем я мечтал быть. Всю свою жизнь я выслеживал и убивал людей во славу королей и Богов, видел кучу ненормальных ублюдков, вроде здешнего инквизитора… Вот только последнее время я задумываюсь об другой жизни…

На площадь мы пришли в самый разгар праздничных событий. Вот только праздник явно намечался не у горожан.

К нашему приходу на плахе стоял разно ряженный инквизитор. Как всегда, был одет в яркий праздничный балахон с капюшоном, прикрывавшим его истинное лицо.

Сама плаха была разрисована черными и белыми квадратами, и кажется я понял, что сейчас произойдёт…

Глава 10

История не знала ублюдков, страшнее, тех, что доводилось наблюдать мне за свою жизнь. У каждого из низ был какой-то мотив, подталкивающий их к свершению различных экзекуций.

- Но, что движет этим животным, лишенного здравого рассудка и чувства меры? Что движет этим маньяком, которого нам суждено лицезреть?

- Сальвадор, друг мой, вот скажи мне, ты видишь, что вижу сейчас я?

-Да, ответил он. Праздник омрачится очередной казнью. Я это понял, как только увидел Великого инквизитора. Вот удивишься, его еще причислят к лику Святых.

- Нет, Сальвадор, это не просто казнь. Ты видишь, во что он превратил плаху? Это огромная шахматная доска, на которой не хватает только фигур…

На обновлённую плаху поднималась Агата, милая, красивая девушка – палач. Словно собак на цепи она вела за собой толпу заключенных, которых вырядили исключительно в черные и белые рубахи.

- Не считай, Сальвадор, их тут ровно тридцать два. Хочешь знать, как я об этом догадался? О, друг мой, мы с тобой будем наблюдать величайшую шахматную партию в истории человечества.

По приказу Великого инквизитора, Агата расставила испуганных горожан согласно правилам шахматной партии.

- Граждане, Великосвященного города, перед вами группа людей, совершивших тяжкое преступление против святой церкви и его служителей. – заголосил инквизитор.

- Сегодня ночью, они напали на храм и пытались убить меня, когда я прибывал в молитве за наш славный город. Я просил Бога избавить нас от тяжкого бремя, под названием чума. Я молился за каждого из вас, и за каждого из них, когда они вероломно взяли дом Бога штурмом.

- Я, наместник Бога, Великий инквизитор и защитник верующих людей, вынужден таскать кольчугу, защищаясь от своего же народа. Бог, сотворил нас по образу и подобию своему, но вы, жалкие его рабы, сотворяете его по образу своему, создавая удобную для вас религию.

К чему же приводит вас эта удобная Вера? Я отвечу вам – к разрушению.

 

На глазах ошеломленной публики он достал огромную книгу Священного писания и зачитал, что было сил в его голосе.

- Судей своих не злословь, и главного в твоем городе не поноси, ибо это преступление против твоего Бога, ибо это преступление против веры.

- Сегодня, мы разыграем величайшую шахматную партию в истории человечества.

- Я, как представитель Бога и церкви, выбираю сторону белых фигур и выдвигаю своего игрока. – указал инквизитор на огромного охотника.

- Кто же будет играть против? Кто осмелиться? – кричал он, озираясь в толпу.

В тот момент я думал, что пора класть конец этому бесчинству.

- Я! - без колебаний выдвинул свою кандидатуру. Я, церковный сыщик Бенито, выступаю на стороне обвиняемых.

- Остановись, схватил меня за рукав Сальвадор. Ты идешь умирать.

- Мы еще посмотрим, кто сегодня умрет! – отдернул я.