— Нет. — Дерек вздохнул. — О том, что мой отец согласился списать долг в обмен на долю в их бизнесе. Именно это предложили Галанакисы, когда обратились к моему отцу с просьбой одолжить им денег, просто он тогда не захотел связываться с гостиничным бизнесом.
— Так инициатива исходила от них? Они обратились к твоему отцу? — Джин была потрясена до глубины души — этот факт сестра от нее скрыла. — Я и не знала…
— Не знала. — Дерек остановился перед ней. — Я верю тебе. — Он нежно провел пальцем по ее щеке. — Прости. Я-то полагал, что тебе обо всем известно.
— Значит… твой отец передумал, — прошептала Джин. — Почему?
— Николас влюблен в Оливию, — сухо ответил Дерек, — а поскольку у Галанакисана нет сына, который мог бы унаследовать их дело, отец постарался заранее обеспечить Николаса.
Джин не верила собственным ушам.
— И ты не против?
— Против? — Дерек очертил пальцем ее приоткрытые губы. — С какой стати? Я же рассказывал тебе, почему стал встречаться с Оливией, — помнишь? В тот вечер, когда ты ясно и недвусмысленно дала мне понять, что я тебя не интересую.
— Это неправда! — Джин крепко сплела пальцы, снизу вверх глядя на Дерека широко раскрытыми глазами. — Ты же знаешь… знаешь, почему я тогда так сказала. Я уже все объяснила. — Она беспомощно развела руками. — Теряюсь в догадках, чего еще ты хочешь от меня.
— О нет, ты прекрасно знаешь. — Голос Дерека стал низким, бархатным. — Я хочу тебя. — Он властно и нежно привлек Джин к себе. — И ты хочешь меня, только ты слишком гордая, чтобы в этом признаться.
— Дело не в гордости, — дрогнувшим голосом отозвалась Джин.
— Неважно, в чем дело, но я хочу, чтобы ты произнесла это, — прошептал Дерек, найдя губами ее губы. — Ну же, скажи: «Дерек, я хочу тебя. Я хочу тебя так же сильно, как ты хочешь меня».
— О да! — едва слышно выдохнула Джин. — Я хочу тебя Дерек. Хочу любить тебя. Хочу, чтобы ты любил меня. — Она слабо улыбнулась. — Этого достаточно?
— Пока — да, — невнятно пробормотал Дерек, не отрываясь от ее губ, и Джин всем существом отдалась неистовой сладости его поцелуя.
Они так изголодались, что вначале только молча исступленно ласкали друг друга. И в эти краткие минуты, когда в гостиной слышалось лишь их прерывистое, сплетенное в едином ритме дыхание, Джин поняла: что бы ни случилось, что бы ни решил Дерек, она с ним больше не расстанется. Даже если придется делить его с другой женщиной, которая подарит его матери желанных внуков.
В отчаянном порыве она теснее прижалась к Дереку, и руки ее, скользнув под свитер, прикоснулись к разгоряченной коже Дерека.
— Боже мой, Джин! — простонал он и, перехватив ее руки, направил их ниже туда, где ткань брюк натянулась под напором распаленной, нетерпеливой мужской плоти. Однако когда Джин хотела расстегнуть «молнию», Дерек протестующе прошептал: — Не спеши!
Он увлек ее к дивану и, смеясь, рухнул на подушки, так что Джин оказалась сверху. Сбросив халат, она с величайшим наслаждением помогла Дереку избавиться от свитера и брюк. Затем Джин склонилась над ним, сжимая бедрами его сильные мускулистые ноги, и принялась с бесстыдной медлительностью ласкать языком и руками его горячую пульсирующую плоть. Дерек вновь застонал.
— Довольно! — шепнул он и вдруг, с легкостью подхватив Джин руками, перевернулся вместе с ней так, что теперь уже она оказалась под жаркой тяжестью его нетерпеливого тела. — Я только мужчина, — почти грубо продолжил он, стиснув ее напрягшиеся в ожидании ласки груди, — и я… я хочу тебя!
Джин не успела повторить эти слова — Дерек жадно впился поцелуем в ее губы, языком проник во влажную глубину рта. Джин застонала, отдаваясь этой алчной, почти грубой ласке, изнывая от нетерпения: когда же наконец, когда он так же страстно и неудержимо войдет в нее, в пылающие влажные недра ее сокровенной плоти?
Дерек приподнялся, глядя на Джин затуманенными от страсти глазами.
— Кажется, я кое-что забыл в кармане пальто, — пробормотал он и хотел отстраниться, но Джин его удержала.
— Нам это ни к чему, — сказала она твердо. — Я хочу тебя… хочу, чтобы ничто нас не разделяло.
— Ты уверена? — тихо спросил Дерек.
Джин заглянула в его глаза.
— Ты ведь тоже этого хочешь, правда?
— Да, — прошептал он. — О да…
И с ликующим возгласом одним сильным движением овладел ею.
Любовные игры на диване в гостиной оказались лишь началом долгого и упоительного вечера. Хотя в первый раз все закончилось слишком быстро, потом Дерек и Джин не единожды возместили себе эту торопливость. Дерек был ненасытен, и к тому времени, когда они поднялись наверх, чтобы приготовить горячую пенную ванну и забраться в нее вдвоем, у Джин от изнеможения подкашивались ноги.
Они занимались любовью и в ванне, и там же, в брызгах нежнейшей ароматной пены, Дерек предложил Джин выйти за него замуж. Услышав это, она вначале не поверила собственным ушам.
— Ты хочешь на мне жениться? — прошептала она, почти уверенная, что ошиблась, и Дерек с улыбкой заверил, что хочет именно этого. — Но… как же твоя мать? Она ведь, наверное, будет разочарована, что ты не нашел себе жену помоложе.
Дерек пощекотал языком мочку ее уха.
— Мои отец и мать отлично осведомлены о моих намерениях, — негромко сказал он. — Я сказал им об этом давно, еще до того, как ты появилась у нас на вилле.
От изумления губы Джин приоткрылись.
— Это… это правда?
— Я думал, ты раньше догадаешься. Отчего бы еще мои родители так стремились познакомиться с тобой?
Джин ошеломленно покачала головой.
— Просто не верится.
— Так что же? — нетерпеливо спросил Дерек. — Ты согласна? Или мне придется уподобиться моим предкам и похитить тебя?
Губы Джин едва заметно дрогнули.
— Думаю, ты похитил меня еще той ночью в Нью-Йорке, — призналась она. — С тех пор я не могла думать ни о ком другом.
— Жаль, что ты мне сразу этого не сказала! — горячо прошептал Дерек. — Чем притворяться, что собираешься вернуться к Феликсу…
Джин обвила руками его шею.
— Кстати, о Феликсе. Ты так и не сказал мне, откуда узнал, что мы с ним по-прежнему в разводе.
— Мне сказала Оливия. Ты после возвращения домой написала Шарлотте, поблагодарила ее за чудесный отдых, и все такое. Из письма было ясно, что ты и не думаешь возвращаться к Феликсу.
— Ах да, конечно…
Джин совсем забыла об этом письме. Шарлотта и не подумала ответить, а впрочем, Джин написала сестре только из вежливости. В конце концов, она не виновата, что все так обернулось.
— Погоди… так значит, Оливия знает о нас с тобой?
— Думаю, что прекрасно знает, — сухо отозвался Дерек. — У Николаса нет привычки хранить тайны, а я с ним поделился.
Джин обхватила его лицо ладонями.
— И слава Богу! — прошептала она. — Знаешь, я ведь люблю тебя.
— И я тебя люблю, — эхом отозвался Дерек. — Я еще не говорил тебе, как ты упоительно хороша? Ты сейчас такая соблазнительная — нагая, мокрая, прикрытая лишь клочками пены…
Джин порозовела.
— Кто, я?
— Ты, — севшим голосом подтвердил он. — Жду не дождусь, когда мы вернемся на Тинос.
Джин заколебалась.
— Шарлотту это не очень обрадует.
— Да кого заботят чувства Шарлотты? Выплакавшись на твоем плече, она даже не соизволила сообщить тебе, что ее финансовые неурядицы уже позади.
— Что ж, это я могу понять, — снисходительно заметила Джин. — Она так гордилась тем, что Оливия выйдет за тебя замуж! Ей доставило бы нечеловеческие мучения сказать мне, что все кончено.
— Думай, что хочешь.
— Я и думаю. — Джин покраснела сильнее. — Знаешь, ты очень красивый мужчина.
— И скоро буду очень красивым женатым мужчиной? — уточнил Дерек.
— Скоро будешь очень красивым женатым мужчиной, — счастливо улыбнувшись, повторила она, и Дерек запечатал поцелуем ее смеющийся рот.