— Тебе придется задержаться всего лишь на несколько минут. Я уже поговорил с оценщиком, и Дэвид составил свое мнение, но они еще не посмотрели второй этаж. Мне не хотелось бы оставлять их одних, тем более что Дэвид делает нам одолжение.
— Он уже дал свою оценку. Сколько?
Билл откашлялся.
— Много. Но нет ничего невозможного. Нам очень поможет то, что они готовы работать с нами по снижению цены. Дэвид сказал, что сможет тебя подбросить, потому что его офис неподалеку.
— Что, если у него есть другие планы?
— Лив, ну, пожалуйста, — заныл Билл, исчезая в холле. — Я должен идти.
Я нервно сцепила руки. Послышались шаги, и голос Дэвида разнесся по второму этажу. Голоса послышались из хозяйской спальни, а затем в коридоре. Я все еще стояла на том же месте в одной из пустых комнат, когда они вошли.
— Дэвид, мне так жаль, — выпалила я. — Ты и так оказываешь нам огромную услугу, а теперь тебе придется еще и меня везти.
— Без проблем, я сам настоял, — ответил он, прежде чем повернуться к оценщику, который делал какие-то пометки.
Мужчина поднял глаза и помахал мне своим планшетом.
— Что ж, миссис Уилсон вы готовы присесть и внимательно выслушать мои рекомендации?
— Эм-м, не совсем… вы не можете просто поговорить с моим мужем?
— Я уже сделал это, но появилось еще несколько фактов, в любом случае я свяжусь с ним по электронной почте.
— Можете отправить мне копию? — поинтересовался Дэвид, передавая ему карточку. — Я обещал помочь.
— Конечно. Я буду на связи. — Оценщик посмотрел на каждого из нас и вышел.
Я сложила руки на груди, а Дэвид засунул руки в карманы.
— Проблемы, конечно, есть и немалые, но это не самое худшее из того, что я видел. Владельцы предлагают вам вполне справедливую цену. Это выгодная покупка. Если честно, они, вероятно, не понимают ценности этого дома. — Он остановился, чтобы прочистить горло. — Но главное, что вы полюбили его.
— Да, кажется, да.
— Следуй за мной.
Мои каблуки стучали по деревянным ступенькам, пока мы спускались. Вернувшись на нижний этаж, Дэвид снял пиджак и положил его на покрытую тканью кушетку. Закатав рукава, он присел на корточки и потянулся к доске. Затем я проследила взглядом, как он прошел к дверному проему и осмотрел его. Дэвид говорил, пока двигался, но я слышала лишь бас его голоса, который отдавался вибрацией внутри меня.
В этот момент я поняла, что мне не следовало приходить сюда сегодня. Потому что теперь я не смогу стереть его образ в этом доме.
Дом, который я никак не могла понять, начал складываться в моей голове. Комната должна быть оформлена в деревенском стиле и пахнуть кедром, так же как Дэвид. Прохладными осенними вечерами она будет освещаться пылающем в камине огнем. Густая листва кленов на заднем дворе будет радовать переливами красок от зеленого до желтого, а затем ярко красным. И Дэвид был в моих фантазиях, проходя через входную дверь и принимая меня в свои объятия.
Закрыв глаза, я прижала кончики пальцев к векам. Кусочки головоломки стали вставать на свои места. Билл и я посмотрели почти десять домов с тех пор, как начали поиски, и так и не смогли прийти к согласию. Я представляла Билла в квартире, лежащим на нашем разноцветном диване и кричащим в телевизор. Я представляла его поздним утром, жалующегося, пока он готовит мне завтрак. Я никогда не чувствовала себя в квартире, как дома, потому что знала, что в конечном итоге мы переедим куда-то на постоянное место.
Слова Девины, которые она произнесла при одной из наших последних встреч, всплыли в моей голове. “Все зависит от того, с кем ты создаешь свой дом”.
Дело не в том, что в домах, которые мы смотрели, мы не чувствовали себя, как дома. Дело в том, что Билл не чувствовал себя там, как дома.
— Иди сюда, — позвал Дэвид, отрывая меня от моего душераздирающего осознания. Я повиновалась, не сводя с него глаз. — Ты можешь поставить встроенные сиденья под этим окном и оборудовать уголок для завтрака на другой стороне. И смотри. — Он указал на соседнюю комнату и сказал что-то. Наклонившись, я осмотрела комнату через дверной проем, но, черт побери, я понятия не имела о чем идет речь, потому что мой мозг работал совсем в другом направлении. Билл был так далеко, а Дэвид так близко. Столь близко, что если мне еще чуть-чуть наклониться, я смогу ощутить тонкий, едва уловимый…
— Ты что, только что нюхала меня?
— Что? — моргнув, я покачала головой. — Нет.
— Да, Оливия, — возразил Дэвид, плутовская улыбка появилась на его лице.
Я закатила глаза.
— Я этого не делала. Я просто старалась получше рассмотреть.
— Не лги мне.
— Ладно, я стою очень близко к тебе и, ладно, я готова признать, ты хорошо пахнешь, так что вполне возможно я допускаю, что нюхала тебя, но…
Его взгляд остановил меня.
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Я же только что призналась…
— Нет, не на этот. — Он остановился. — Ты в депрессии, Оливия?
Я шокировано моргнула, судорожно подыскивая ответ.
— Просто ответь, не…
— Ты когда-нибудь думал о той ночи? — слова вылетели из моего рта, прежде чем я успела понять, что сказала.
— А ты? — спросил он.
— Нет. Я не позволяла себе.
— Из-за того, что ты сделала?
— Нет. — Я смущенно опустила взгляд.
— Ты сожалеешь?
— Я ненавижу себя за то, что сделала, — медленно проговорила я. — Я думаю о том, как это обидит Билла, если он обо всем узнает. Это разрушит его. Чувство вины почти непереносимо. — В выражении его лица появилась мука. Дэвид посмотрел в пол. — Но…
Он снова поднял взгляд, пристально вглядываясь в меня.
— Но больше всего я ненавижу то, — продолжила я, — что совсем не жалею об этом. Я не думаю о той ночи, потому что боюсь, что никогда даже близко не испытаю того, что испытала тогда.
Резко выдохнув, Дэвид сложил руки на груди.
— Это звучит глупо, — сказала я, покачав головой и глядя в сторону. — Думаю, для тебя это была простая…
— Я думаю о той ночи постоянно.
Мой взгляд вновь вернулся к нему. Мы смотрели друг на друга, пространство между нами вибрировало. Мои пальцы дрожали от мучительной невозможности прикоснуться к нему все эти месяцы. Дэвид медленно распрямился. Его руки неловко взмыли в воздух, а затем обхватили мое лицо, захватив и волосы тоже. Дэвид медленно очертил линию подбородка большими пальцами и, когда я не предприняла попыток отстраниться, он наклонился и прикоснулся губами к моим губам. Тяжело дыша, мы надолго замерли, пока Дэвид не поморщился.
Он отступил, и мы соприкоснулись лбами.
— Я мечтал об этом пятнадцать долгих недель, — тихо сказал Дэвид.
Я рассмеялась на выдохе. Я почувствовала его щеки под своими ладонями, смакуя их грубую щетину. Пробежав пальцами по его обсидиановым волосам, я поняла, что они более шелковистые на ощупь, чем я помнила. Дэвид тихо застонал. Я осторожно обвела контур его губ кончиками пальцев.
— Почему я не могу забыть тебя? — прошептала я.
Наклонившись, Дэвид дважды коротко поцеловал меня в губы, а затем прикоснулся носом к моей шеи.
— Твой запах, — произнес он в мои волосы. — Он неповторим.
Я обняла Дэвида, чувствуя мышцы его спины сквозь рубашку. Он провел рукой по моей щеке, пока не добрался до губ. Я приоткрыла их и Дэвид, воспользовавшись этим, осторожно поцеловал меня, позволяя оценить каждое скольжение его языка и трепет губ. Его вкус был свежим, но теплым; на вкус он был, как дом.
Пока мы целовались, Дэвид обнял меня за шею, а затем его руки переместились на талию и он чуть приподнял меня, чтобы мы были на одном уровне. В его объятьях я снова почувствовала себя в безопасности, надежно скрытая от внешнего мира в нашем собственном мирке. Он выправил мою блузку из юбки и скользнул рукой по моей разгоряченной коже. Это было простое движение, он всего-навсего водил ладонью по спине, но у меня уже закружилась голова. Не отрывая губ, он поставил меня на ноги и расстегнул мою юбку, и та с тихим шелестом упала на пол.