Ох, дерьмо.
***************************************************************
Кайл машет рукой перед моим лицом, и я вздрагиваю, поскольку возвращаюсь в настоящее.
— Соф?
Кайл. Кайл. Кайл.
Сфокусируйся на Кайле с его безупречными скулами и растрёпанными обесцвеченными волосами. Кайл, с которым я ходила на некие танцы прошлым вечером. Кайл, чья близость ко мне заставляет кожу покалывать.
Но я не могу сфокусироваться на настоящем и обреченно прикрываю лоб руками. Кто такой Один? И что это за имя? Почему он называл меня Семь? Я думала, что я София.
Три. Шесть. Девять.
Что. За. Черт.
Коул. Гейб. Саммер. Джордан. Именно так. Я почти кричу от удивления. Это были лица на том фото, на которое смотрела Одри в нашей комнате. Так почему я помню их как номера?
Отодвигаю воспоминание прочь, но вместо облегчающего беспокойства, все становится хуже. Моя головная боль возвращается.
— София?
Правильно. Предполагается, что это мое имя. Об остальном побеспокоюсь позже.
Моргая, заставляю себя выйти из ступора.
— Уже здесь, прости.
Лицо Кайла выглядит забавным, в то время как он осушает чашку кофе.
— Заблудилась на тропинке воспоминаний?
— Эм, да. Думала о том времени, когда Фитцпатрик пришла и сорвала вечеринку в общежитии моей старой школы, — в руках остается половина кофе плюс большая часть маффина, и я замедляюсь, выпивая остатки. Кофе остыл, но я не против. В конце концов я достаточно согрелась.
Кайл указывает на маффин своей кофейной ложкой, как бы напоминая поесть.
— Ты упоминала об этой Фитцпатрик раньше. Она была твоим ГК (главным комендантом) или что−то вроде того?
— Да, — нет, не думаю, что это правильное определение, но и не знаю, что правильно, поэтому не хочу объяснять. Хотя, возможно, это то, что я сказала Кайлу. Возможно, это было частью прикрытия. Как бы то ни было, факт того, что я врала Кайлу, является хорошим напоминанием, почему вообще не следует много говорить.
Я вращаю чашкой по кругу и всматриваюсь в окно. Улица оживлена. Пешеходы снуют мимо, укутываясь в свои куртки, избегая зрительного контакта. На перекрестках создаются пробки, под вой клаксонов. Но ни одно лицо не беспокоит меня. Как долго я нахожусь здесь?
— Она мне не нравилась — Фитцпатрик, — говорю Кайлу. — Я называла ее Стервапатрик.
Он ухмыляется:
— Да, знаю. Ты говорила, что в старой школе было не много веселья.
— Что еще я говорила?
Я кручу чашкой так быстро, что та почти слетает со стола. Кайл ловит ее, затем кладет руку на мою руку. Я дрожу, но, возможно, лишь частично от прикосновения. Или это мандраж от кофеина.
Мне нравятся его прикосновения. Они утешают и заставляют улыбнуться. По крайней мере, пока не вспоминаю Первого (эм, Коула). Даже если это не настоящее имя. Тогда интересно, должна ли я чувствовать вину за то, что мне нравятся прикосновения Кайла. Это настолько запутано.
Кайл прикасается к каждому из пальцев одним из своих.
— Ты не говорила об этом много. Только то, что тебе не нравилось там, и ты более счастлива в КиРТе. Хотя и скучаешь по своим друзьям. О, и учеба была намного труднее в старой школе. Но мне с трудом верится, и, если это правда, то страшно представить, что было там, учитывая мою загруженность в этом семестре.
Я размышляю об этом, ожидая — надеясь — чего−то, что пробудит другое воспоминание.
Кайл останавливает свои постукивания и оборачивает пальцы вокруг моей руки. Неровные края повязки возле его большого пальца скользят по оголенной коже. Я не единственная, кто ранен.
— Что с рукой?
Он прячет большой палец под ладонью, как будто стыдится травмы.
— Ничего. Просто порезался. Прошлой ночью об окно, ты этого тоже не помнишь? Сколько ты помнишь? На самом деле. Будь честной.
Смотрю в пол. Слякоть растаяла под кроссовками и образует серовато−коричневую лужу у ног. Я чувствую себя такой же грязной, как и плитка, ведь все, что скажу после будет явной ложью. Не показывать слабость — это отличный совет, но я не в том состоянии, чтобы его использовать.
Кайл дает мне минуту, но, когда я не реагирую, то вздыхает.
— Ладно, слушай. Ты меня пугаешь. Я подумал, может… не знаю, не бери в голову. Но что бы это ни было, то, что случилось с тобой, намного хуже, чем я думал сначала. Масс Глав (Массачусетская Главная Больница) прямо вниз по улице. Я думаю…
— Нет.
— София…
Я выдергиваю свою руку из его.
— Нет.
Откуда берется мой страх, не знаю. Но некоторые вещи, даже если не могу их понять, неотъемлемая часть меня, как шрамы.
Плохие люди идут. Не доверяй никому. Держись подальше от врачей.