— Вы не понимаете, я люблю Лорен всем сердцем и умираю от желания признаться ей и загладить вину!
Харрис улыбнулся, покачивая головой.
— Даниэль, Даниэль, я не говорю, что тебе придётся от неё отказаться, а просто призываю не основывать свою жизнь на Лорен или на ком-то ещё, кроме тебя самого.
Они замолчали, пока Даниэль впитывал эти утверждения, пытаясь усвоить. Жизнь без Лорен была немыслима, и признать это перед Харрисом равносильно крику о неудаче. Тем не менее Даниэль понимал, — всё сказанное доктором было правдой, и он никогда не выздоровеет по-настоящему, пока не поставит себя в центр своей жизни, и не эгоистичным или разрушительным образом, а ради своих лучших целей. И он будет бороться, чтобы вернуть Лорен. Пусть потребуются дни, месяцы, годы, он будет бороться, чтобы вернуть её сердце.
Глава 3
До конца реабилитации оставался месяц, тридцать дней отделяли Даниэля от возвращения к реальной жизни. Эти месяцы были напряжёнными, словно ему пришлось пересечь аэродинамическую трубу обутым в жалкие портянки. От того, что оказался на другой стороне и сумел оставить худшее позади, его наполняла гордость, какой он никогда не испытывал.
Алкоголь, кокаин и извращённый секс стали лишь печальным воспоминанием. Даниэль чувствовал себя невероятно мотивированным, и, хотя понимал, опасность всегда будет оставаться в засаде, он полагался на собственные силы.
Сидя на скамейке, он наслаждался тёплым полуденным солнцем, на коже высыхал пот после пятидесяти кругов кросса. Каждый день Даниэль чувствовал себя более сильным, более целеустремлённым, с энтузиазмом ожидая возможности за пределами рехаба. Неделей ранее Бетт смогла получить разрешение на встречу с ним, и удивила Даниэля, разрыдавшись на первых минутах.
— Ты уже думала о моём некрологе, старушка?
Со слезами на глазах Бетт рассмеялась и обвинила его в том, что он, как всегда, бесчувственный эгоист. Но Даниэль понимал, что Бетт лжет. Видел, с каким удивлением она вглядывалась в его лицо, читая указывающие на выздоровление изменения.
Бетт ознакомила его с проектом Курта Джеймсона, рассказала, чего от него ожидали, о графике, об утверждённом составе, о сжатых сроках, которые не предполагали никаких нарушений со стороны Даниэля.
— Курт оказал тебе беспрецедентное доверие. Не подведи его. — Она смотрела на него с нежностью, поджав губы. — Не подведи меня.
— Я не подведу.
Даниэль имел полное намерение сдержать это обещание и был готов вернуться на съёмочную площадку, подстёгнутый скорой встречей со своей новой партнёршей, молодым талантом студии Уолта Диснея.
Даниэль поднял лицо к небу, испытывая огромную благодарность за жизнь, за друзей, за любовь. И разразился освободительным смехом, не обращая внимания на тех, кто мог его услышать. Он перестал прятаться от других и принял свои слабости. Даже Лорен казалась ему ближе, он ощущал немотивированную уверенность, надежду, за которую доверчиво цеплялся и принимал, не собираясь исследовать.
Вытирая пот, Даниэль провёл рукой по лицу, а когда снова открыл глаза, то увидел приближающуюся женщину. Она была высокой и стройной, статное телосложение подчёркивалось чёрными леггинсами и обтягивающей футболкой, которая ничего не оставляла воображению. Длинные светлые волосы развевались как золотистая мантия. Решительным шагом она быстро дошла до него. Вблизи он мог изучить её лицо: ни жёсткость рта, ни твёрдость взгляда не могли скрыть совершенства костной структуры, гармонии черт и очарования, которые не имели ничего общего с пластической хирургией. Но всё-таки… глаза окружали тёмные тени, морщины усталости подчёркивали уголки рта, делая её более зрелой, чем была на самом деле. Женщина смотрела на него, как кошка, нацеленная на добычу, её грудь быстро поднималась и опускалась, а соски твердели, прижимаясь к ткани. Она коснулась пальцами груди, кончиком языка смочила полные красные губы.
Даниэль закрыл глаза, ругая себя, судьбу, искушения. Если бы верил в любого бога, то подумал об этой женщине как о соблазнительном дьяволе, но он не мог обвинить какое-либо сверхъестественное существо, кроме совпадения.
— Джей Кей, как я рада видеть тебя.
— Лили, не могу сказать того же.
Рано или поздно все проходят через эту клетку, словно жизнь, это странная салонная игра, и Даниэль искал иронию в этой неожиданной встрече. С этой женщиной он совершил неопределённое количество разврата, часто привлекая и Аиду, а теперь застал её здесь, в момент наибольшей уязвимости. Лилли могла войти в рехаб вместе с ним или после его выписки, вместо этого он встретил её в самый неподходящий момент: со слабой бдительностью, свободным от ядов, но абсолютно без иммунитета к их воздействию.
Она села рядом с ним так, что их ноги соприкасались. Его окутал запах... он уже давно, так давно не чувствовал ничего подобного. Начало покалывать кожу, о грудину возбуждённо забилось сердце, слюноотделение упало до нуля: вот и расплата по счёту. Казалось, Лилли ощутила эту перемену; осторожно положила руку на его колено и стала медленно передвигать на бедро, не переставая смотреть на него. Преодолев половину, она замедлила движение, но не остановилась, а приблизилась к паху и задержалась там, рисуя маленькие круги, зная, где Даниэль был наиболее чувствителен.
— Помнишь, как я массировала пальцем, пока Аида отсасывала у тебя до последней капли?
Даниэль закрыл глаза, его плоть подпрыгнула. Лилли ухватила член опытной рукой, и почувствовав его твёрдым как камень, издала стон удовлетворения. Хватка, однако, не оказала ожидаемого Лилли эффекта, а, наоборот, вырвала Даниэля из чар, заставляя вскочить на ноги, подальше от этой скамьи, и слишком сильного, чтобы справиться с ним сейчас, обольщения.