- Нам некогда. Мы сейчас же выезжаем.
- Тогда мне тем более нужно подобрать другую одежду! - в моем голосе проскользнула легкая паника. Мне ехать в ЭТОМ? Да ни за что в жизни!
- Нам некогда, - отрубил золотоволосый, затем уточнил (небось, чтобы не тратить драгоценное время на возвращение в случае чего): - Ты ведь принцесса Елизавета, так?
- Так мне говорят.
- Что значит: 'Так мне говорят'? - напрягся золотоволосый.
- Потому что я не помню ни кто я, ни откуда. И отпусти мою руку. Мне больно. - Парень перестал с силой сжимать моё предплечье, но отпускать не спешил.
- Странные дела творятся. Ладно, в Гиперии разберемся, - это сказал, по-моему, черноволосый, но я не уверена. Он направился к выходу, остальные, чуть помешкав, последовали за ним.
- Пойдем, - золотоволосый потянул меня за руку, но я взбунтовалась.
- Я никуда не пойду, пока не переоденусь!
В ту же секунду меня оторвали от земли и понесли на руках. Нет, я, конечно, не против, чтобы меня носили на руках, но не в этом же! Обручи, поддерживающие юбку, открывали прекрасный вид на полное отсутствие белья, которое здесь почему-то изобрести не удосужились. И когда этот парень вынесет меня на улицу, то там... (если в дверь, конечно, пронесёт). Нет, такое я точно не переживу.
- Отпусти меня немедленно! - яростно зашипела я.
- Нет.
- Ах, значит, нет?! - взвизгнула я и со всей силы дала ему оплеуху. Он застыл от неожиданности, и я смогла соскользнуть на пол. Подхватив спереди платье, чтобы ненароком не наступить, я поспешила к себе в комнату.
- Немедленно вернись, - послышалось мне вслед. Вернуться? В этом позорище? Ни за что! Я птицей взлетела по ступеням и силой закрыла за собой дверь.
- Сериана, помоги мне снять эту гадость. Быстро.
- Но...
- Я сказала: быстро! - я уже почти рычала. Ещё чуть-чуть и что-нибудь в кого-нибудь полетит. Сериана споро расшнуровала мой корсет, причем это получилось намного быстрее, чем когда она его зашнуровывала. И именно в тот момент, когда с меня соскользнуло неподдерживаемое шнуровками платье, дверь резко отворилась, и за ней вырисовался этот золотоволосый хам.
- Елизавета, ты...
Если хотите сделать из спокойной девушки фурию, то поставьте её в сильно неловкое положение, а если она ещё и в плохом настроении...
- Идиот! - взвизгнула я, стоящая аки Венера в розовых туфельках посреди комнаты.
- Вообще-то меня зовут Молния, - сказал парень, не отрывая от меня взгляда и, похоже, впав в своеобразный ступор.
- Закрой дверь, придурок!
- Я не придурок, меня...
- Да мне чхать, как тебя зовут, закрой эту чёртову дверь!! - Я стянула с ноги туфлю и со всей силы запустила её по направлению к двери. Молния исчез буквально за мгновение до того, как туда долетела туфелька, и дверь закрылась. Взбешенная, я обернулась к Сериане и отрывисто приказала:
- Дай штаны и рубашку.
- Но мэрил, - проблеяла она, - у вас в гардеробе ничего подобного нет.
- Как нет? А моя одежда? - Та, в которой я очутилась в лесу.
- Мэрид Идинга приказал её выбросить.
- Козел! Тогда дай мне что-нибудь самое простое и обувь без каблуков.
Я резко отвернулась, сбросила вторую туфлю и направилась к мини-бочонку с водой. Через пару минут я более-менее смыла с себя тонны косметики, которые на меня наложили не скупясь. Сериана уже ждала с простым тонким платьем тёмно-зеленого цвета с вышивкой по вороту. Оно совершенно не было похоже на то, во что меня наряжали до этого. Вот и отлично. Платье одевалось через голову и неплохо тянулось при надобности. Повернувшись к зеркалу, я обнаружила, что оно прекрасно облегает фигуру.
- Чудесно. Обувь?
Предоставленные мне туфли были на пару тонов темнее платья, на небольшой платформе, но очень удобные. Я взяла со столика гребень и вышла из комнаты. За дверью меня поджидал Молния. Бросив на него мрачный взгляд, я сунула ему в руки гребень и сказала:
- Теперь пошли.
Несмотря на своё ужасное настроение, я не могла не радоваться тому, что на мне наконец-то нормальная одежда, не сковывающая движений и не заставляющая держать спину неестественно прямо. Я быстро сбежала по лестнице, десяток шагов - и я уже на улице перед моей охраной и их... хм... средствами передвижения. И эти 'средства' заставили меня резко затормозить. От страха. Представьте себе коня цвета большой грозовой тучи с фиолетовым, красным, синим или черным отблеском раза в полтора-два больше нашей среднестатистической лошадки, с гривой и хвостом такого же цвета, сделанные то ли из тумана, то ли из огня, или вообще из чего-то полуживого и постоянно двигающегося. Ушки. Рожки - слегка неровные и черные. Глазки - злые и голодные. Мощные копыта. Вывод:
- Кошмар!
- Рад, что ты знакома с ними, - раздался голос из-за плеча. Кстати, без каблуков я была ниже Молнии. Может, это не так уж плохо - чувствовать себя на равных? Хотя бы по росту. Хотя нет, лучше я буду ниже, зато двигаться смогу естественно. - Многие при виде кошмаров падают в обморок, - лицо феникса оставалось совершенно спокойным, но в голосе проскользнуло удивление. Или мне показалось?
- Хорошие лошадки, - ближайший кошмар покосился на меня и выдохнул из ноздрей дым. По-моему, всё-таки нехорошие. Во всяком случае, не для меня. - Надеюсь, я поеду в карете?
- Нет, ты поедешь со мной, - разбил мои надежды Молния.
- Но я не умею на этом ездить! - Да и взобраться вряд ли смогу.
- Ничего, это не проблема. - И он потянул меня к красногривому кошмару. Как хорошо, что я так вовремя избавилась от этого идиотского платья. Кстати, эти коняги ведь неоседланные и уздечек нет. Как на них ездить? Мы подошли к кошмару, и Молния с места запрыгнул тому на спину. Акробат блин. А я?
Потом феникс склонился и, легко подхватив меня с земли, усадил боком перед собой. Быстро он. Я что, такая невесомая? Да нет, вряд ли. Значит, он такой сильный? Что-то не верится. Тем временем Молния слегка сдавил коленями бока кошмара и тот поскакал, всё увеличивая скорость. Кстати, ездить на нем довольно удобно: почти не ощущаешь толчков. Почти.
Молния поддерживал меня одной рукой, но вообще старался держаться подальше. Ну и ладно. Я попыталась рассмотреть растительность, мимо которой мы проезжали, но скорость была слишком велика. Если я сейчас умудрюсь упасть с кошмара, то от меня мало что останется. Особенно если попаду под копыта лошадей едущих сзади всадников.
Я невольно оглянулась и присвистнула про себя: охрана работает на славу. Оказывается, остальные члены отряда окружили нас со всех сторон: по два всадника с каждой. Я, от нечего делать, стала изучать свой эскорт. Первым был чёрный всадник. Следом за ним парень с волосами цвета молока длиной где-то до плеч. Слева от нас, то есть прямо напротив меня, оказался платиновый блондин. Примерно моего возраста, тонкие губы... Интересно, а какие у него глаза? Отсюда даже черты как следует не рассмотреть. Примечательно, что ни у кого лишней растительности на лице нет. Они что, такие скрупулезные в смысле гигиены? Я попыталась повернуться и рассмотреть, кто скачет по другую сторону, но нарвалась на довольно грубое 'Сиди спокойно' от Молнии. Пришлось успокоиться, а заодно вернуться к грустным мыслям на тему: 'Что делать дальше?'. Особенно, если они скажут, что я не принцесса. Ну что ж, придется тогда заняться умственным или физическим трудом. В общем, не неженка - работу найду. А пока загадывать не стоит. Лучше... Я обернулась к Молнии и спросила:
- Сколько нам ехать?
- Долго.
- А можно точнее?
- Две луны. - А-а... а это сколько? Индинга мне ничего не говорил про такое времяисчисление. Правда, я и не расспрашивала особо, довольствуясь одним отрезком времени под названием диарх, что составляет одиннадцать месяцев по нашему исчислению.
Часа через два мне уже достало изучать окрестности и получать на все свои вопросы односложные ответы типа 'да/нет', а то и вообще ничего не получать. Я начала скучать. Ещё через час захотелось пить и размять затёкшие мышцы, но гордость не позволяла попросить остановиться. Я попыталась отвлечь себя мыслями о том, что сейчас делают родители. Надеюсь, они не сильно переживают. А Юлька? И остальные тоже. Я так внезапно исчезла. Что они могут об этом подумать? В результате, вместо того, чтобы отвлечься, пришлось прогонять грустные мысли и подступившие слезы, а это моральной стойкости не добавляло. Наконец, я не выдержала и, наплевав на гордость, спросила: