Внимательно взглянув на женщину, отпустил на волю силу. Та то ли из-за долгой блокировки, то ли из-за близости к озеру, отзывалась нехотя, но мне все же удалось разглядеть одно черное пятно в ауре у вождя. Несколько минут я молчаливо разглядывал визави, а точнее ее проклятье, но оно не подавало признаков жизни, словно застыло в одной точке. Интересно.
– Я должен спросить, – сфокусировав взгляд на ее лице, задал вопрос в лоб. – Оно проявлялось? Как вы поняли, что прокляты? И самое главное: известно ли вам, кто проклял вас и за что?
– Какая тебе разница, маг, – последовал грубый ответ. – Делай свое дело.
– Мне необходима информация, – пожал плечами и прямо заглянул в темные глаза. – Иначе мое вмешательство может стать фатальным.
– Ладно, – нехотя отозвалась брюнетка, махнув в мою сторону рукой. – Будь по-твоему, маг. Проклятье проявляло себя, мои касания убивают…
– Не может этого быть, – уверенно заявил в ответ. – Помнится, мы с вами пожимали друг другу руки. Как видите, я все еще жив и, к счастью, здоров.
– Вы правы, – кивнула женщина, на миг опустив свои темные глаза на скрепленные в замок руки. – Они убивают только женщин… – голос вождя кочевников дрогнул, и она украдкой смахнула с глаз одинокую каплю, – так умерла моя дочь…
Повисла тишина. Я дал время собеседнице прийти в себя, пока сам в голове упорно прокручивал варианты: «То есть передо мной выборочное проклятье. Очень редкое и сильное, и наложено оно посмертно – это точно, пятно именно черное, а не серое. Не у каждого мага, даже в момент выхода духа из тела, хватит на такое сил, а значит, накладывал специалист. Как же его снять?». Еще раз тщательно взглянул на пятно, невольно подавшись вперед, и разглядел в нем неяркие темно-серые прожилки, – значит, было поставлено условие. Это хорошо, если есть условие, значит, как минимум одним способом его можно снять уж точно.
– Так все же, – решил вернуться к важному, заставляя собеседницу вынырнуть из терзавших ее мыслей, – вы не сможете хотя бы примерно вспомнить, не насолили ли вы какому-то магу так сильно, что он на смертном одре решил вас проклясть.
– Хм, – женщина задумалась, но ненадолго, – было дело. Как-то подобрали путника – заблудился он, мы его приняли, обогрели, не выгнали в бурю… а он изнасиловал одну из девочек. Та ко мне сразу прибежала в слезах, в крови, с порванной одеждой… молоденькая ведь еще совсем была, двенадцать лет. Я и вынесла приговор, да и в действие его привела тоже я. Вот только девчушка та все равно на себя руки наложила.
– Приговор был смертный… – для ясности решил произнести вслух, прекрасно понимая, что прав, и кивок визави лишь подтвердил мои догадки. – Как ваше имя?
– Мы не говорим свои имена посторонним, – жестко ответила мне женщина, вскинув голову.
– Без имени не снять проклятье, – поумерил пыл главы племени, не время до гордости и правил, сейчас главная задача – решить ее проблему.
– Слэа, – коротко ответила брюнетка, сведя брови на переносице, и решила добавить:
– Но учти, маг, если ты решишь его разболтать, отправишься следом за насильником.
Отвечать не стал. Незачем.
«Поработаем», – сказал себе мысленно и встал, в один шаг оказавшись позади Слэа. Она напряглась и подозрительно уставилась на меня. Коротко ответив: «Так надо, расслабьтесь», принялся изучать пятно более детально с близкого расстояния.
Это проклятье было действительно направлено только против прикоснувшихся к вождю женщин, логика умирающего мага была мне не сильно понятна, – ну что это такое? Обрекать на смерть ни в чем не повинных женщин? Как он размышлял? «Я прикоснулся, ты меня убила, так пусть умирают все, кто прикоснулся к тебе»? Странный он. Но понимание – не обязательное условие для снятия проклятья. Обстоятельство усложнял тот факт, что это чернота на ауре уже отняла жизни троих, выросла и пустила корни.
Тонкие серые нити переплетались между собой, создавая запутанный узор, напоминающий паутину. Как подсказала мне моя магия, эти нити переплетались между собой все теснее с каждой отнятой жизнью. «А мне еще повезло, – подумал про себя, – что Слэа быстро разобралась, что к чему, мудрая женщина».
Попытался ухватиться за одну из линий, ощутил, как от нее веет холодом и смертью, невольно передернул плечами и отпустил. Долгий отказ от использования силы сказался, не иначе. Попытался снова, в этот раз все прошло значительно проще, не обращая внимания на неприятные ощущения, начал распутывать клубок спутанных и переплетенных между собой, словно змеи, нитей. Они норовили ужалить меня, сопротивлялись, но я упорно продолжал вытягивать одну за другой длинные и извивающиеся в моих руках нити.