— Один из источников этого шума — как раз там, где находится Талли. Может быть, он в этом уже разобрался?
— Будем надеяться. Так, все, возвращаемся. Талли далеко — на другой стороне теплого полушария. Пока будем лететь, поищем еще что-нибудь интересное. Может, Архимед что и пропустил.
Однако увидеть ничего не удалось. Через двадцать минут полета солнце зашло и сумерки перешли в ночь. Поверхность внизу была освещена лишь слабым «лунным» светом, который отражал газовый гигант. Граница земли и воды внизу едва угадывалась. Оптические приборы челнока не были рассчитаны на работу в таком режиме и едва ли превосходили человеческое зрение. Единственный огромный глаз Клавдия мог бы помочь, но полифем помогать отказался. Все уверения Луиса, что на подземной фабрике ничего ценного не оказалось, цели не достигли. Клавдий продолжал дуться и брюзжать.
По мере приближения к Теплому полюсу земля все более скрывалась под толстым слоем облаков.
— Маяки скафандров! — объявила Атвар Х'сиал. — Шесть сигналов, все из одной точки.
— Понятно. Они не могут передвигаться. Уже близко — мы на полпути к Талли.
— Они в состоянии заметить нас?
— Не думаю. Сигналить они могут сколько угодно, но слышать — вряд ли. И как, черт побери, этот Талли умудрился забраться так далеко от остальных?
— Я бы скорее задалась другим вопросом: какой странный случай привел их сюда раньше нас, хотя ни здесь, ни на орбите нет никаких кораблей?
— Я тебе вот что скажу, Ат: Марглот — странное место. Готов даже заподозрить, что вся эта планета — сама что-то вроде артефакта. Четыре полюса и зверское магнитное поле — такого больше нигде нет!
— А я с самого начала так считаю. Во всяком случае, Марглот имеет к Строителям непосредственное отношение.
— Почему же ты молчала раньше?
— Кекропийцам не свойственно обременять других теориями, у которых нет убедительного подтверждения.
— А теперь они появились ?
— Да. Появился дополнительный довод в пользу этой теории. Марглотта, которые прилетели на Миранду, считали, что их планета находится в опасности вследствие деятельности Строителей. А теперь все марглотта — во всяком случае те, что населяли эту планету, — мертвы.
— Тогда почему мы еще живы? Как ты это объяснишь?
— Не могу ничего утверждать, но раз уж ты спрашиваешь: я подозреваю, что мы прибыли сюда между двумя фазами активности. Первая фаза привела к мгновенной гибели всей животной жизни на Марглоте.
— Это уж точно, черт побери! А вторая фаза?
— Я не знаю, когда она наступит, только во время второй фазы центральная звезда системы погаснет, и картина здесь станет той, что мы наблюдали, когда прибыли в рукав Стрельца.
Луис невольно взглянул на газовый гигант, как будто хотел убедиться — планета все еще отражает свет солнца.
— Ты просто кладезь оптимизма, Ат. В следующий раз, когда я буду интересоваться твоим мнением, предупреждай, что мне этого лучше не знать.
Ненда замолчал, а двигатель, повинуясь его командам, заработал громче. Челнок стремительно набрал скорость и понесся вперед над тускло освещенной поверхностью планеты. Темнота сгущалась, и путешественники все еще были над ночной стороной. Газовый гигант медленно опускался, его свет постепенно слабел.
Луис поглядел в сторону огромной планеты.
— Когда мы доберемся до Талли, темнотища будет глаз выколи, а ночь здесь чертовски длинная.
— Ты предлагаешь отложить посадку до утра?
— Еще чего!
— Я тоже так думаю. Челнок может сесть и в темноте, а задержка не обещает ни теоретической, ни практической выгоды.
— Только не спрашивай, что я сейчас думаю. Еще немного — и я захнычу, как Клавдий.
На самом деле настроение Луиса уже улучшилось. Скоро они приземлятся, и появится возможность заняться делом, а может, и пострелять. Это Дари Лэнг и ей подобные могут сидеть годами и ничего не делать — только думать. Луису Ненде никогда не хватало на это времени. Ввязаться в неприятности — снести несколько голов — избавиться от неприятностей! Вот это было в его вкусе.
Он обернулся и подмигнул Синаре.
— Пора застегивать скафандр, детка! Еще несколько минут — и мы на месте. А ты можешь не застегивать, если хочешь, — добавил он, повернувшись к Клавдию. — Будет занятно поглазеть, как ты катаешься по земле и орешь от боли.
Радар выбрал оптимальное место — плоскую вершину холма, лишь кое-где покрытую льдом. Луис посмотрел на экран и слегка подправил угол посадки. Все. Он сложил руки на груди и довольно откинулся в кресле. Челнок коснулся земли так же легко и непринужденно, как проститутка на Карелле очищает карман клиента.
Глава 26
Сон
Бен Блеш пылал в горячке.
Благодаря непрерывному потоку энергии, исходящему от газового гиганта, лето на Теплом полюсе тянулось бесконечно. Солнце никогда не показывалось из-за облаков, так что ночные и дневные температуры почти не отличались. Трудно придумать более мягкий и приятный климат. Тем не менее Бена постоянно мучил жар. Это была не лихорадка — медицинские системы скафандра такого бы не допустили. Больной вовремя получал необходимые лекарства, его физическое состояние находилось под постоянным контролем. Только с мыслями ничего не поделаешь: Бен горел от ненависти и отвращения к самому себе. Вместо того чтобы завоевать авторитет, он стал обузой для экспедиции. Окружающие могли простить ему то, что произошло на Ледяном мире. А вот сам Блеш — не мог.