Выбрать главу

Мне хочется броситься ему на грудь, обнять, приникнуть к нему. Мы с ним точно воедино слились — две неразлучные половинки.

— Я с тобой. И обсуждать тут нечего! — торжественно говорит он. Как клятву приносит.

— Да поймите вы! Девяностодевятники тут ни при чем! — крикнула Ангел с порога. — Будете вы наконец меня слушать? Все приготовления доктора Мартинез и Пьерпонта, все эксперименты белохалатников, все их операции, уколы и препараты, чтобы нам иммунитет повысить, — все это было совершенно бесполезно. План Девяносто Девять к катастрофе никакого отношения не имеет. Она надвигается с неба.

Клык только плечами пожимает:

— Тогда мы в небе ее и встретим. И главное, вместе, вдвоем. Что бы это ни было.

Он сжал мне руку, и по щекам у меня рекой хлынули слезы.

— Вы умрете! Вы оба погибнете! — рыдает Ангел. — Разобьетесь, как я это тогда в лаборатории видела.

Смотрю на нее и не понимаю, как мне ей объяснить.

— Ангел. Я создана, чтобы спасти мир, — тихо говорю я и вдруг останавливаюсь, поняв, как значительно звучат мои слова. А потом, со вновь обретенной уверенностью, выпрямляюсь и расправляю плечи:

— Я создана, чтобы спасти мир, а не только горстку «избранных и усовершенствованных». Не только тех, на чье спасение и без меня мультимиллионер все свое состояние тратит. И если человечеству настал конец, если я спасти его не сумела, я должна гибель вместе с людьми встретить.

Смотрю на брошенные дома-деревья, на сверкающую полоску берега.

Прощай, райский остров. Приятно было познакомиться.

Готовые взлететь, мы с Клыком распахиваем крылья.

— Макс! — кричит Ангел мне вдогонку. — Послушай меня! Послушай же меня наконец! Это я — твой Голос!

83

Не удержавшись, я вскрикнула от неожиданности. Но быстро взяла себя в руки.

— Ты шутишь, что ли? — выдавила я из себя.

— Ты ведь всегда к своему Голосу прислушивалась. — Ангел взлетела и с широко распахнутыми крыльями повисла в воздухе прямо перед нами. — Пожалуйста, выслушай меня еще раз.

— Тоже мне, нашла время шутки шутить. — Я на нее прямо-таки зарычала. — Я-то думала, ты уже из таких дурацких фокусов выросла.

— Я никаких шуток не шучу. И фокусов не выкидываю. Говорю тебе, я твой Голос. И всегда им была.

— Макс, чего мы ждем? Полетели, и дело с концом. — Клык проводит пальцами у меня по ладони. — Ты же понимаешь, что она делает, чего добивается.

— Я всегда была твоим Голосом, — стоит на своем Ангел.

На лице у меня крупными буквами написано недоверие. Я вообще свои эмоции скрывать особенно не умею, а сейчас — и подавно. Но Ангел принимается загибать пальцы:

— Дай-ка я тебе напомню: первый раз это было давным-давно, еще до того, как ты свою маму встретила. Помнишь, мы в Нью-Йорке институт искали, и твой Голос тебя в канализационную систему под землей послал. Какую он тебе тогда загадку загадал? — Она наклонила голову на бок.

По концам радуги, Макс, найдешь по горшочку золота.

Ангел засмеялась, а я поежилась. Так зловеще, будто отдельно от нее звучит ее голос.

— Знаешь как поначалу здорово было у тебя в голове сидеть!

Я растерянно глянула на Клыка, а у Ангела глаза вдруг потемнели.

— Но потом все стало гораздо серьезнее. Когда ты в первый раз Ари убила, Голос сказал тебе, что ты должна была это сделать. Так ведь?

При воспоминании о той страшной сцене меня передернуло. Тогда, убив Ари, я вдруг поняла, что мы с ним одной крови. Я потеряла дар речи. Я с Ангелом никогда про тот день не говорила. Ни с кем не говорила.

Зачем она это делает?

— Я тогда знала, как тебе плохо. Но я знала и то, что он будет опять и опять возвращаться, только с каждым разом все страшнее становиться будет.

— Ангел, — сурово останавливает ее Клык. — Хватит. Кончай!

Но ее уже не остановишь:

— И про твое предназначение тебе тоже я сказала. Помнишь? «Тебе после апокалипсиса новое общество создавать». Было? Помнишь?

Это все правда. Именно это твердил мне Голос. И кроме меня никто об этом не знает — это тоже правда. Но ведь Ангел умеет читать мысли. Вот она и залезла мне в черепушку. Оттуда все и прознала. А теперь манипулировать мной пытается.

Опять.

— Нет, Ангел. — Голос у меня дрожит от гнева. — Кроме того что Клык умрет первым, ТЫ мне ничего не говорила.

— Говорила. Потому что мне видение было. Я видела, как он падает и умирает.

— Ну и что? Ошибочка у тебя с видением вышла? Вот он, Клык, здесь!