— Ну что, папаня, вам нравится? — босые Катины ножки елозили по прохладному полу. Теребя пальчиками пуговицу, Катерина уже не стеснялась, похоть давно победила стыд.
Приближался пик удовольствия. Достаточно было посильнее надавить на клитор, и оргазм бы неминуемо наступил, но красна девица не спешила и онанировала осторожно, как маленькая девочка в первый раз. Катя была утонченной мастурбанткой.
А колбаска напряглась. Наблюдая за онанирующей семнадцатилетней дочерью, отец не смог удержаться от того, чтобы не подвигать шкурку. Взад-вперед, ну, туда-сюда — а вот так оно все и получилось.
— Ой, папенька, да ведь вы кончили. — Катя намочила полотенце, подбежала к папе и тщательно вытерла начавший вроде бы опускаться пенис. — Почему это? — удивилась девушка. — Опять стоит! Он снова у вас эрегирован, отец!
— А ты-то, доченька, спустила? — прохрипел он. — Так ведь я и не заметил.
— Что вы, папенька, конечно спустила! Целых два раза! А вот что с этим делать… — Катя задумалась. — Член покачивался туда-сюда, Катя не знала, как с ним быть. Наконец, набравшись храбрости, она взяла да и заглотнула головку! Отец дернулся пару раз, ебя дочь в рот, а потом выстрелил. Для Катерины это было чем-то неописуемым: ведь она еще ни разу не ласкала пенис языком и не знала, какова на вкус эта волшебная жидкость.
— А ты? — вопрошал отец. — Дай-ка я подрочу твою киску.
— Нет, папенька, что вы… я уж сама…
Катя вошла в раж. Теперь она очень энергично сжимала клитор. Папин член стал подниматься в третий раз! Отец опять задвигал шкуркой.
— Подожди. Не дрочи. Опусти подол. Постой просто так.
Катя, стоя босиком посреди комнаты, послушно опустила платье и стояла, сцепив руки сзади. Тонкая ткань облегала выпуклый лобочек, но не он сейчас интересовал мужчину. Подойдя к девушке почти вплотную, он смотрел на пальцы ее босых ног и наяривал член. «Фетишист!» — мелькнуло в уме Катеринки. Отец то ли снова захрипел, то ли застонал и, направив елдак вниз, кончил на стройные пальчики обнаженных ног дочери. Катя снова ухватилась за курок. И мгновенно наступил яростный, бурный оргазм, такой, какового она не испытывала еще никогда.
III
Они лежали, отдыхая. Катеринке, конечно, не терпелось опять насадиться на хуй отца. Но это было уже явно слишком. Сколько ни вертела Катька задом, сколько ни растопыривала пизду — член был считай, что мертв. Пришлось прибегнуть к крайнему средству.
— Папаня, — Катя лизнула отца в ухо, задержав немного язычок в ушной раковине, — а давай выебем Татьянку?
— Да ты что, охуела, дочь? Ей ведь только пять лет исполнилось!
— Ну и что? Поебемся. Она хочет. Явно. Ты что, не видел, как она наяривает свою пизденку?
Папа видел…
— Эй! Татьянушка! А ну-ка иди сюда.
Заспанная пятилетняя девчушка, не поняв, что к чему, толком не проснувшись, с разбегу нырнула в бывшую когда-то семейной постель.
— А-а! — сказала Катеринка. — И кто это у нас с голой попой? — С этими словами она сдернула с Татьяны рубашку. Трусиков на ребенке, конечно, не было. Голенькая девочка, заснув было сначала, задумалась было о существе бытия, а Катенька тем временем, не теряя времени даром, впилась языком в нежную дырочку среди полупопий. — А ну-ка встань, покажи папе свою голую писю! И подрочи, Танюшка! Я ж тебе показывала, как с писенкой обращаться! — Катя встала на колени, задрала ночнушку сестры и давай наяривать.
Папа был не против.
— Ну что, отец? — она мастурбировала свой курок. — Вот, смотрите, папаня, вы же этого хотели? Папочка, я спускаю. — Сидящая на корточках девушка села голой попой на простыню, пошевелила гузкой и кончила.
Татьянка, заголившись, и нисколько не стесняясь отца, стала играть со своими маленькими губками.
Барышня, задрав бесстыдно ночную рубашку, лежала рядом с отцом.
— Вы довольны, папаня?
Вместо ответа отец протянул руку и стал снова возбуждать девушку, лаская ее скользкий клитор.
— Папочка, я не могу больше! О-о… опять! — а папа, будучи опытным развратником, стал лизать бедра дочери. Он проводил своим эротическим языком по анусу девственницы, ввинчивался им там же, и понимал, что девушка спустит быстрее от анальных ласк, хоть для нее это и несколько стыдно. Пальчики ножек тоже не остались без внимания; короче, человек, будучи шкипером бытия, вылизал доченьку всю, и она не осталась должной. Но как! Хитро!
— Папка, — (он уже опять засыпал), — папочка, ты кончил? Давай поиграем с этой штукой…. Татьянка, смотри… Видала залупищу? Вот смотри. Нравится? Татьяна, сейчас, в пятнадцатом веке, такое можно. Потом… Ну сложно объяснять. Сейчас можно все. И отца мастурбировать, и самой предаваться этому удовольствию. А скажи-ка, — заинтересовалась полногроудая дщерь, дитя якобы непорочное, как ты посмотришь на то, чтобы папа с тобой не сюсюкал, а тебя выебал? Что, слабо? Раскрыть свою розовую вульвенушку? Папа, хорош спать! Вот она раком. Ну-ка дай пенис. На Востоке это принято… Ну и что, что ей всего пять лет… Папочка, еби ее, мне это нравится. Вот, давай, всунь сюда. Танька, молчи! Что? Узковата? А ты вставь мне. Да, я знаю, папа, мораль и все такое. Ты уж меня лучше поеби без слов.