…О, папа. О. Это совсем не то. Это не в пизду ебаться. Папа как жаль, что у тебя такой толстый… Анус разодран болью, но это приятно. Еби меня, папка, еби. Девочкой я конечно тебе не достанусь, но, папа, умоляю тебя, вставь свою залупу в зад. Хорошо, папа. Туда… и обратно. Ох, хорошо. А кто тут у нас неотъебанный остался? Татьянка? Так ты её тоже…. Ну это самое, в попу. Пять лет? Так это в самый раз. Тань, расслабься. Сейчас в тебя войдет папа. О-о! Ну-ка встань рачком. Вот так. Папань! Ты что, заснул? А ну-ка в задничку ее. Не стои́т? Сейчас поставим. Вот так. Или лучше так: пускай сестренка садится на тебя попою. Поебешь?
Девочка, послушавшись сестру и растопырив анус, стала медленно садиться на толстый хуй отца. Ласки наконец подействовали и малютка, раскрыв попу, спокойно села на пенис.
— Я ебусь, Катька! О-па! Попрыгаю.
Катя тоже села голой попой на освободившийся было член, так же поскакала, приняла в себя порцию спермы, влившуюся в анальную дырочку — это было приятно. До чего же хорошо было ебать девочек в анусы. Хоть они и не понимали ничего.
И все было бы хорошо, но тут пришла мать
— А что это у нас тут за разврат? Кто это тут валяется с голой пиздой, а? М-да, дела! Типичный возрожденческий оргазм отца и маленькой дочери!
Она нисколько не ревновала; напротив, все это ей нравилось. Да, нравы тогда были не в пример сегодняшним. Хоть и не такие, как при Диогене, коий позволял себе прилюдно мастурбировать да поябывать мальчиков и девочек при случае.
Мать набросилась на стыдливо закрывшую гениталии девчонку.
— М-м… мясо… Ну-ка, раздвинь ножки…. Нравится ебаться, да? — пятилетняя девчонка хихикала. Женщина стала раздражать клиторок маленькой девочки.
Задрав ноги, малышка наблюдала за тем, как мать очень осторожно, послюнив палец, как перед очень интимным сношением, неторопливо вводит детке в анус палец. Затем начинает его водить туда-сюда. Девчонка визжала от удовольствия. Она лежала на попе, закинув ноги за уши, как негритянка в порнухе. И вот оно, самое главное. Перст был смазан детским кремом. А зачем вообще детский крем? Ясно, зачем.
— Вы, я вижу, даром времени не теряли? — спросила мать.
— Мама, ну когда же? Когда ты введешь поглубже? Видишь, Танька течет?
Верно. Девочка сучила ножками. Мамин палец сношал попку та-ак приятно!.. Малышка, бестыдно раздвинув ножки, принимала мамин инструмент. Катя, послюнив указательный палец, стала мастурбировать сестренкин клитор. Это было невыразимо приятно, и никто из них не понимал, кто же получает большее удовольствие. Катюху это настолько возбудило, что она кончила, не дотрагиваясь до клитора, лишь сильно сжимая ноги. «А Танька так еще не умеет, — подумала она». И была права. Хотя, судя по статистике, малолетки именно таким вариантом похабени и занимаются. Они просто еще не открыли себе радость лизания, не говоря уж о сексуальной ебле.
Катюшка совсем притихла и стала наблюдать за тем, как мать трогает, да что там трогает, совокупляется несколько противоестественным образом с ее малолетней сестренкой. А кстати, поймала Катя себя на несколько странном наблюдении, ведь любоваться ныряющим и выныривающим изящным пальчиком маменьки из тугой дырочки ануса Таньки ничуть не менее приятно, чем ощущать подобное в собственной жопке. Девушка не стала беспокоить мать (а ведь ее вторая рука была свободна), а сама, лежа на спине, раздвинула ягодицы и, слегка приподняв стройные ноги, стала пощекотывать кончиком пальца псевдолунный кратер своей анальной дырочки. Это оказалось на редкость приятно — совсем не так, когда она делала это одна.
Катя вошла во вкус мастурбации. Теперь она неоднократно, покряхтывая для вида, сношала свое естество перед папенькой да и перед маменькой тоже. Родителям нравилось наблюдать за тем, как их чадо вводит в себя разнообразные длинные овощи вроде морковок и огурцов, притворно охает, закатывая глаза вверх и при этом спускает. Младшая сестра, беря пример, тоже не отстает. Не только попка, но и писька ее раздрочена в полной мере — туда влезает как и огурец, и морковка, и папочкин хуй. Папочка, впрочем, предпочитает почивать, лишь искоса поглядывая на мастурбационные игрища дочерей — его это радует, да отдавал ведь он изредка должное и жене.