- Конечно, как я могу вам отказать, Хима Сиз? - Один из глав высоких деревьев не назвал её принадлежность к правящей семье, и она не собиралась это игнорировать, намеренно произнеся его не полное имя. Девушка слегка улыбнулась, вкладывая когтистую ладонь в мужскую руку. Советник нахмурился, пытаясь сдержать улыбку.
- Как дети малые, а не главы родов. - Он поклонился повелительнице и покинул их общество.
Гриф повел Мариэль к небольшим стойкам со сладким, не обращая внимания на приветственные улыбки и раскрытие крыльев. Повелительница молчала, даже не пытаясь начать разговор, хоть и знала, по какому поводу он пришел на праздник.
На нешироких прилавках лежали самые разнообразные сладкие изделия. Светящиеся фигурки кошачьих, крылатых, были даже в чем-то красно-черном формы рогатых. Голубые и синие принадлежали водным жителям. Звездочки, тарталетки, волшебные сладости, конфеты, крылья и перья, что щекотали язык и небо, когда их пытались съесть. Они были самым популярным угощением среди народа. Очень многие устраивали соревнования по их поеданию. Мариэль с легкой грустью вспоминала свою беззаботную юношескую жизнь, когда и она могла потратить несколько ярманов на перья и попытаться победить Шакеса, её бывшего друга. Сейчас он лежит где-то мертвый в земле и разлагается, пока падальщики и насекомые обгладывают его. Наверняка его душа сейчас в вечном лучезарном небе, летает, расправив шикарные разноцветные крылья. Правда, если желудок не мешает ему. Повелительница грустно усмехнулась, выбирая самую сладко-противную сладость и покупая её у одной из воробьёв. Девчушка густо покраснела и застенчиво улыбнулась. Для этого даже не надо было быть зрячим, чтобы знать её реакцию на грифа. Мариэль попыталась вспомнить его внешность. Сильная птица была предком этого мужчины, что явно отразилось на его облике. Высокий, статный, гордый в общем-то, как и все большие крылатые. Повелительница нередко задумывалась о том, что если бы она не стала тем, кем была сейчас, и если бы сам глава не вел себя столь неуважительно и пренебрежительно по отношению к ней, то они могли бы стать хорошими друзьями. Жаль, что всё сложилось иначе, слишком упрямым был гриф, а она ещё действительно вели себя по-детски.
- Хима Сиз, неужели вы меня украли у советника только для того, чтобы постоять рядом со мной и поддержать? - Белые острые зубы вонзились в фигурку крыльев, почти перекусывая её пополам. Несколько крошек упало в траву, несколько на ладонь девушке. Мариэль мгновенно скривилась, пытаясь не рассмеяться.
- Здесь ребёнок, только вы, Мариэль. Как только они вас выбрали? - Мужчина с сожалением смотрел, как есть его повелительница.
- Согласна, совершенно не понимаю их выбора. - Девушка всё-таки рассмеялась, заливистый смех подхватил и ветер, закружив меж легких одеяний крылатых. Боги в эту ночь станут осязаемы. - Вы можете спросить их сегодня и завтра. - Она не решилась снова откусывать от сладости кусочек, вспоминая, что нужно следовать хоть каким-нибудь приличиям.
- Благодарю, лучше откажусь от этого предложения. - Хима машинально кивнул Мариэль.
- Как хотите. - Девушка пожала плечами и повернулась лицом к середине площади. Рядом с ними стояло несколько существ о чем-то беседующих, кто-то смеялся, маленькие дети мельтешили в толпе. В самом центре площади танцевали пары, состоящие не только из молодёжи. Мариэль продолжила бы разглядывать это сияющее великолепие движущихся амулетов и оберегов, единственное, что она могла видеть, но рядом завозился гриф. Он рассеянно сначала осмотрел крылатых, а затем и повелительницу. Мужчина замялся. Девушку поразило его поведение, но она не стала обращать на это внимание, ожидая, что будет дальше.
- Мариэль... что вы видите? - Наконец слова были рождены. Она надеялась на другое, но все же решила ответить.
- Я вижу мглу. Настолько черную, что сравнить её можно только с несколькими сотнями душами павших. Она жестока, но смирна, когда рядом находятся несколько десятков оберегов. Меня они начали жечь. - Повелительница спокойно посмотрела в лицо Химе, где оно должно было находиться, если ориентироваться по магической серёжке. - Я ничего не вижу, кроме неё и блеклого сияния наших детских перьев. - Она вновь отвернулась к народу. - Сможете меня проводить к Шираане?