— Елизавета Николаевна, он очнулся!
Я подошёл к окну и увидел…
Стоп, что⁈
У нас возле дома сотни учеников из школы Ангелины⁈
И они облагораживают наше поместье⁈
Серьёзно⁈
Но за какие деньги⁈ И вообще, кааак⁈
Ответы на эти вопросы мне дала Лиза, когда я вышел на улицу. На дворе уже стоял полдень. Неплохо я так поспал. Но зато выспался, так что нормально.
— Мы вчера убили слишком много красных енотов и гигабелок, — улыбнулась Лиза. — То есть ты убил, Артём. Ну и Карина.
— И Анна… и ты со своим исцелением, — начал перечислять я, потому что здесь реально была работа общая, а не я один. — Кстати, как твоё исцеление?
— Хорошо, — обняла меня Лиза. — Я подумала, что раз ты не можешь исцелять, то хотя бы я это сделаю максимально незаметно, чтобы солдаты потом рассказали императору, как Артём Геноцидов исцелял и спасал свой Род от искусственных монстров графа Драконова.
А что, молодец, сестрёнка. Умно, очень умно. Правда, я уже не уверен, что императору Бессмертному есть дело до моего исцеления. У него точно на меня другие планы, о которых знает только он. И пока что не говорит, и даже никаких намёков на встречу нет. А ведь я говорил Суровому, что если Крысин будет убит, то мне бы не мешало как-то встретиться с императором, или хотя бы сделать так, чтобы до него дошли ПРАВИЛЬНЫЕ слухи о том, кто и как это мог сделать… и почему… и каким способом.
В любом случае я перешёл к расспросам, а Лиза всё подробно рассказала.
Оказалось, что нам выделили 65 миллионов рублей на восстановление поместья.
— Это как страховка за нарушение правил между Родами Геноцидовых и Драконовых, — сказала Лиза.
В целом, я это правило знал, но не думал, что оно ещё действует, учитывая положение вещей. Но закон есть закон, и от него, видимо, никуда не деться. Империя выплатила компенсацию за моральный ущерб и физический.
С одной стороны, это мало. Но с другой, когда ты не ожидаешь подобного, потому что понимаешь, что всеми этими законами можно пренебречь, если того захочет император Бессмертный, — это действительно крутой материальный буст.
А самое приятное, что сама Лиза радовалась такой новости и такому пополнению в нашей скромной казне.
— Я поговорила с директором академии у Ангелины, и та за хорошую плату и новости, которые прошлись по нашему поместью, отпустила кучу народа к нам на помощь, — расписала всё Лиза. — Приятно, когда за относительно небольшие деньги можно получить такую хорошую помощь.
Вот только когда я узнал, сколько директриса взяла за своих учеников денег, то немного прифигел. Лиза отдала целых 15 миллионов. Хотя оно того стоило. Потому что, как сказала сама Лиза, если бы она обратилась за помощью к профессионалам, то с нас бы содрали в два раза больше.
Даже подумал: а законно ли директрисе эксплуатировать ребят из академии?
Но, видимо, законно, поскольку будущие маги-реконструкторы были довольны, что работают на территории нашего поместья, прогуливая академию, ещё и зарабатывая на карманные расходы.
С другой стороны, дети в академии учились далеко не бедные, поэтому непонятна такая радость.
Но да фиг с ними.
Потом Лиза плавно перешла к моему приручению саламандры. Хотя она ещё не понимала, что я не приручил Чернявого.
Но я, как глава Рода, опустил этот разговор, и просто добавил:
— Всему своё время, Лиза.
А девушка и не заморачивалась. Сама же снова резко сменила тему и сказала, мол, Лёня тоже не пошёл в школу, потому что старшая сестра поговорила с директором его школы.
Ну и в конце Лиза завела разговор насчёт магов-реконструкторов, объясняя мне, насколько это круто. И пока сестра рассказывала про детишек, которые помогали восстанавливать поместье, я заметил среди помощников и тех, с кем пересекался на парковке Ангелининой академии.
Когда Лиза закончила, я пожелал ей удачи и оставил сестру разбираться со всем тем, в чём она была заинтересована ещё больше меня. Сам же направился к детишкам. Ну как к детишкам, они по возрасту были всего на два года младше Артёма Геноцидова. Но для меня прежнего они всё равно казались детьми, хоть я и сам не прожил нормальных и трёх десятков. Но всё же.
— Как дела, ребята? — спросил я.
Те меня почему-то не узнали. То есть они знали, кто я, но не помнили тот момент с шоколадными шарами и красным пикапом, на который они потратили все силы.
— Не хотите подзаработать? — продолжал я свой расспрос. А чтобы стало веселее, я скастовал один из шоколадных шаров.
Между прочим, к тем 48 штукам, которые я выбил из красных енотов этой ночью, буквально только что прибавилось 24 новых — тех самых пассивных от 24-х шоколадных деревьев с эфирного плана.