— А ты нет? Нашу сестру могут убить в любой момент. Я даже думать об этом не хочу, ведь это будет моя вина, — ответил я, вглядываясь вперед. Через пару минут мы достигнем приграничных столбов и попадем на территорию врага. Естественно, они сразу же узнают о вторжении, и тогда начнется самое неприятное для меня — постоянные сражения с более опытным и сильным противником. У нас просто нет шансов, но повернуть назад я не мог. Я прекрасно осознавал, что не смогу противостоять столь могущественному врагу, да и сбежать не получиться, а потому оставалось надеется только на план Райнера, о котором он мне так и не поведал, говоря о том, что всему свое время. Как же я не люблю эту его черту! Зачем вечно нагнетать таинственность?
— Минори сильная, я сам её учил, к тому же она владеет несколькими видами магии и, в отличие от меня, не пострадала от этого, так что она продержится до нашего прибытия. Главное, тебе не сплоховать, когда доберемся до замка, — монотонно ответил маг, в очередной раз пугая меня. Куда подевался мой саркастичный и самодовольный брат, который в любой ситуации мог найти положительные стороны? Поведение Райнера угнетало меня, заставляя думать о том, в насколько тяжелом положении мы оказались, ведь большая часть мира наши враги. Ну, по крайней мере, мои — это точно. Готов спорить, маг уже сто раз успел пожалеть о том, что остался с нами и не ушел, пока это было возможно. В отличие от Минори, он многое видел и был мудрым человеком с богатым жизненным опытом, а потому должен был осознавать, что для него знакомство со мной было ошибкой.
— Может, посвятишь меня в свои планы? А то скоро появятся встречающие, и тогда будет уже не до разговоров, — я старался держать себя в руках, но давалось это мне не просто. К чему было отказываться от принесения себя в жертву, если я все равно умру? Может быть, это моя судьба и я не смогу от нее сбежать?
— Все очень просто. Эти маги мнят себя благородными воинами и соблюдают определенные правила. Они не убьют Минори, не дав ей возможность защититься.
— И что это значит? — мы промчались мимо пограничных столбов, и теперь нам стоило быть настороже, ведь дозорные могли появиться в любой момент. Не факт, что на нас сразу же нападут, но все же стоит быть готовым ко всему. Моя ладонь сжала эфес черного клинка, что начал вибрировать и недовольно рычать, предупреждая о приближении врага.
— Тебе придется бросить им вызов чести, если ты победишь, они не смогут больше причинить вред Минори. Таковы их правила и они никогда не нарушат их. Неважно, что ты, по их мнению, предатель, неважно, что враг — этот закон обязателен к исполнению.
— А если я проиграю? — И зачем я только спросил об этом? Сам ведь прекрасно знаю ответ, но нет, удержаться я не смог.
— Тогда мы все отправимся на тот свет, и никто нам не поможет, так что ты постарайся, не бойся пользоваться своим мечом: сейчас только он может вытащить нас и дать хоть какой-то шанс.
И снова повисло молчание, сам не знаю почему, но разговор у нас с Райнером не клеился. Казалось, что мы внезапно стали чужими людьми, которых ничего не связывает. Я бросил обеспокоенный взгляд на мага: он выглядел очень плохо. Если честно, не понимаю, как он до сих пор держится в седле, и можно было бы подумать, что именно в этом причина плохого настроения и молчаливости Райнера, но все же, я точно знал, что дело в чем-то другом. Брат что-то недоговаривает, держит меня в неведении и это злило. Дурное предчувствие не покидало меня, но я никак не мог понять, чего мне стоит опасаться.
От неприятных размышлений меня отвлекли показавшиеся впереди всадники, закованные в сверкающие доспехи. Воины стремительно приближались к нам, но выглядели, на удивление, не угрожающе. Я остановил своего ящера и стал ждать, не убирая руку с рукояти меча, что, в отличие от меня, рвался в бой, в отличие от меня, он чувствовал, что повелители молний настроены далеко не дружелюбно к нам.
Как и в прошлый раз, рыцари остановились в паре метров от нас, вокруг их оружия уже искрились молнии, говоря о том, что маги-воины готовы в любой момент броситься в бой.
— Александр Де Фур, — раздался смутно знакомый голос, вот только я никак не мог понять, кому он принадлежит. — И зачем же вы пожаловали в наши земли?
— Мы требуем вернуть нам сестру! — холодно ответил я, внимательно наблюдая за действием рыцарей.
— Она совершила непростительный грех и должна быть наказана!
— В таком случае, мы требуем поединка чести, — закашлявшись, прохрипел Райнер, грозно сверкая глазами. — Пусть все решит бой между Александром и любым из ваших воинов!
— Что?! — это требование явно пришлось не по душе повелителям молний, но спустя мгновение они взяли себя в руки и завидным спокойствием ответили.
— Хорошо. Путь будет так! Вам это все равно не поможет.
Нас доставили в уже знакомый приграничный замок и, к моему удивлению, заперли вовсе не в подвале или клетке, а в самой обычной комнате, той самой, в которой мы находились в первый раз. Мы словно и не были пленниками, а скорее гостями и относились к нам вполне сносно, вот только все это было лишь видимостью. Ни я, ни Райнер не могли покинуть выделенное нам помещение — все, что нам оставалось, это ждать.
— Почему так долго? Чего они ждут? — больше всего меня в сложившейся ситуации напрягало именно ожидание. Я прекрасно знал, что без помощи черного клинка мне не победить, но все же мне хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Сейчас же я чувствовал себя загнанным в ловушку, но хуже всего, что мысленно я уже начал прощаться с жизнью. Я не был склонен переоценивать свои возможности, а потому понимал, что не смогу выстоять в бою против опытного воина, к тому же служителя бога войны. Мне поможет только везение, но я не был уверен, на чьей стороне в этом конфликте будет Госпожа Удача.
— Обычно подобные поединки проводятся на рассвете, — вздохнул маг, лежащий на кровати. В отличие от меня брат сохранял завидное хладнокровие и спокойствие, словно знал что-то, чего не знаю я.
— То есть я еще и вздремнуть успею? — мрачно усмехнулся я, понимая, что время играет против меня. Чем дольше я буду находиться в этом замке, в этой запертой комнате, тем больше буду нервничать. Собственные мысли и сомнения сводили меня с ума, но больше всего я боялся, что не смогу спасти Минори и её казнят, сразу после моего поединка.
— Конечно, успеешь, — кивнул брат, поворачиваясь на бок и накрываясь одеялом. — Здесь все равно больше нечем заняться… Только не вздумай попытаться сбежать и отправиться на поиски сестры, так ты только хуже сделаешь и усугубишь наше и без того сложное положение.
— И без тебя понимаю, — подойдя к окну, я выглянул наружу через решетки. Все вокруг было таким спокойным и безмятежным, что мне становилось не по себе. Казалось, что все уже предрешено, и лишь я пытаюсь противиться судьбе.
Неприятные ощущения, вот только избавиться от них я не мог. Бездействие сводило меня с ума и готов поспорить, повелители молний прекрасно знали, что так оно и будет. Они изматывают меня, заставляют нервничать, чтобы окончательно лишить последнего шанса на победу. Если бы только черный клинок был со мной, у меня было бы больше уверенности в том, что я справлюсь. Но, увы, его забрали, как только мы оказались в стенах этого замка — хорошо еще, что теперь он бесполезен для моего убийства и «спасения» мира от Поглотительницы.
Я перевел усталый взгляд на спящего Райнера, смотря на него, даже завидно становится: мне бы не сейчас не помешала даже крупица его выдержки. Хотя, быть может, маг знает что-то, что дарит ему уверенность в том, что мы и на этот раз выкарабкаемся? Такое вполне может быть, ведь он всегда любил секреты и таинственность.
Устало сползя по стене, я уселся прямо на полу — мне нужно продумать план дальнейших действий, понять, как нужно действовать на поединке, чтобы не потерять жизнь. Вот только ничего путного в голову не приходило, как ни крути, я не смогу победить в честном поединке. Пусть я и поднаторел в фехтовании, но не настолько, чтобы быть наравне со слугами бога войны. Возможно, мне стоит перестать играть в благородство и действовать так, как я привык. Я убийца, человек, который может бесшумно проникнуть в любое место и незамеченным подкрасться к жертве, чтобы отправить её на тот свет. Да, сейчас у меня нет моих инструментов и привычного оружия, но это не значит, что нельзя использовать то, что под рукой.