Тая говорила, что мои глаза светились Изнанкой, значит ли это, что дух оттуда? Если да, то все плохо. Такие обычно идут на контакт с неохотой, едва ли один процент на все случаи. С ними обычно не договариваются, их уничтожают... А если он обрел полную силу, то за просьбу может и убить, таковы их законы.
"С-стой"
Стоило это услышать, как меня всю передернуло, а по спине скатился холодный пот. По моим внутренним прикидкам, до места нападения еще минут двадцать с нынешним темпом! Но это не самое страшное. Самым страшным оказалось то, что ЭТО... до сих пор у меня в голове. И похоже он все слышал.
Тая резко развернулась и подлетела ко мне, вновь всмотревшись в лицо, затем в глаза.
- Ты-ы! - угрожающе полыхнули алые глаза. - Уйди!
У меня создалось впечатление, что она меня клюнет. Конечно, я не могла ей этого позволить, но... не могла пошевелиться.
- Уйди! - Тая продолжала угрожающе нависать.
"Иди-и"
- Куда?! - зло каркнула она, продолжая неотрывно смотреть мне в глаза.
Похоже теперь она его слышала. Ее пламенный взгляд говорил ярче обычных слов. ОН был во мне...
"Я проведу-у"
Удивленно каркнув, Тая задумалась, но потом решительно тряхнула головой и ответила за нас двоих. Непреклонно:
- Мы уходим. Уйди!
Я чувствовала холод, он рождался внутри, распространяясь по всему телу. Медленно, но неотвратимо.
"Поздно"
Меня ощутимо тряхнуло, но не отпустило. Артефакт на моей груди стал нагреваться, раскаляясь, жаля кожу, заставляя шипеть от боли. ОН не отпускал и похоже старался взять под контроль тело. Я была против и боролась до последнего. Кровавые сопли, как обозвала их Тая, каплями падали на каменный пол. Я шипела, стонала, впивалась когтями в ладони, оставляя на коже кровавые полумесяцы, кусала губы... безумие продолжалось недолго, хотя для меня это было больше, чем вечность. Он отпустил, а я рухнула, задыхаясь.
Артефакт постепенно стал охлаждаться, я же просто жадно хватала ртом воздух. Уж-жас. Просто немыслимый ужас. Сходили блин... за сокровищем.
"Близко. Идите"
Продолжая недовольно сверкать глазами, Тая в бессильной злобе выругалась, после чего раздраженно махнула крыльями.
- Придется идти, - было видно, что ей самой это уже не очень нравится, но другого варианта нам никто не давал. - Не отпустит.
Она ответила на мой вопрос, который так и не был задан. Выругавшись, снова поднялась.
Сейчас я чувствовала себя разбитой, как никогда в жизни. А еще я была зла! Зла, что кто-то может меня так легко сломить. Пусть даже бестелесный дух или страж с Изнанки, все это невероятно бесило.
Н-да... о чем с такими вообще договариваться можно? Кошмар. Но ведь сама о нем вспомнила и похоже, кто-то счел это за приглашение. Вот же ж...
- Заведет нас в пещеру, запечатает и будут ему новые неупокоенные, склоняющиеся по этой милой беспросветной тьме. Зато не так одиноко, как думаешь?
- Глупая, - шикнула на меня Тая. - Молчи.
Молчу. Хотя смысл, если этот не пойми кто может проникнуть мне в голову, то без труда прочтет и мысли. Конкретно эти сейчас плавали на поверхности, так что ознакомиться с ними не составит никакого труда.
Ноги уже не слушались. Даже опираясь на стену, я еле могла на них устоять, а шаг в сторону и вовсе стал чем-то невероятным. Дожили.
Тая не торопила, молча держась рядом. Она понимала, что помочь сейчас ничем не может.
Вот только у кого-то было гораздо меньше терпения, чем у фамильяра. И этот кто-то ощутимо толкнул меня в спину. От неожиданности, я взмахнула руками, а ноги все-таки подкосились.
Я не почувствовала! Почему я его не чувствую! Что за бед! Та же Тая должна была хотя бы отреагировать на его приближение, но она ведет себя так, как если бы я упала сама, не удержав равновесия.
- Убью, - мрачно пообещала тьме, но на ноги поднялась.
Я упрямая, а если добавить к этому злость и раздражение, то вообще все могу. Любой ценой, но смогу. Чертыхаясь, я шла. Шла по уже пройденному пути. Как бы медленно это не выглядело, но каждый шаг для меня был чем-то сверхъестественным. Больше всего это напоминало изощренную пытку, заставляющую меня шипеть, сквозь стиснутые зубы.
Тая молчала. Просто летела и молчала. Могла бы - сказала бы спасибо. Сейчас одно единственное слово могло бы сорвать мне крышу, превратив в безумца. А этого допустить было нельзя.