— А какая им выгода помогать тебе в поисках этого нового шутника? Чем дальше они будут держаться от всей этой истории, тем лучше для них.
— Да, они, конечно, так думают, но они неправы. Всё это полетит им обратно прямо в физиономии, как это случилось со мной.
О бетонный мол разбилась волна и обдала нас пеной, насквозь промочив Тайсона.
— Ой, блин... — охнул Тайсон и воспользовался удобным предлогом, чтобы сдёрнуть. Оно и понятно — в нашей с Шерил компании он чувствовал себя третьим лишним. Когда Тайсон ушёл, Шерил сделала ко мне шаг.
— Алек считает, что нужна новая организация, которая перечеркнёт усилия Теневого клуба.
— И главой которой будет он сам?
— Это было бы совсем не плохо. Ну ладно, признаю, он немного честолюбив, но сердце у него на месте.
При этих словах меня пробрало холодным ветром с океана.
— А он знает, какую надёжную поддержку имеет в твоём лице?
— Нет, — ответила Шерил, — но он знает, какую надёжную поддержку в моём лице имеешь ты.
Ну вот что на это сказать? С одной стороны, было приятно осознавать, что Шерил по-прежнему мой верный союзник. С другой стороны, она умела точно выбирать выражения и всегда выходила победительницей в наших спорах. Когда я в последнее время пытался понять ход её мыслей, это было всё равно что смотреть в одностороннее зеркало. Я мог различить, что стоит за её словами, только под определённым лучом света, и сегодня этот луч не сиял.
Мне было неловко глядеть ей в глаза, поэтому я повернулся и шагнул на уступ, где поднимающийся снизу волнолом соединялся с ровным плато Погоста. Ничто не ограждало это место от океана, и я дивился, до чего же безрассудны мы были, играя здесь в детстве. Мне снова захотелось стать маленьким и глупым, не подозревать об опасностях, подстерегающих меня со всех сторон. Где-то вдалеке зазвенел проволочный забор — Тайсон выбирался с Погоста. Звук вернул меня обратно в реальный мир.
— Наверно, нам лучше уйти отсюда, — сказал я Шерил.
Ещё одна волна перехлестнула через край и обдала нас брызгами — словно само море пыталось прогнать нас. Я снова услышал звон ограды и решил, что это, должно быть, ветер. Мы ушли от старого буксира вместе, но каждый с болезненной ясностью осознавал, насколько мы далеки друг от друга.
На следующий день после обеда мы с Тайсоном отправились в общественный бассейн. Одним из многих моих новогодних обещаний было научить Тайсона плавать. Мне казалось, что так я смогу хотя бы частично загладить вину за ту роль, что я сыграл в попытке утопить его прошлой осенью.
Сначала мы ходили в бассейн несколько раз в неделю, но, как и все новогодние обязательства, моя решимость быстро ослабла — я не тренировал Тайсона уже больше трёх недель. Однако сейчас, когда в моей голове царила настоящая неразбериха, я оценил возможность сфокусировать мысли на чём-то ином и потащил Тайсона в бассейн, хотя он всю дорогу отчаянно упирался:
«Холодно!» — «Я устал!» — «Задали много!» — «Кажется, у меня ухо болит!» — и так далее. В отношении учёбы — неважно чему — Тайсон никогда не отличался рвением.
Но сегодня его нытьё не оказывало на меня ни малейшего воздействия.
Наш местный бассейн... О, это было нечто! Во-первых, его даже не называли бассейном, его называли «natatorium», что, по моему скромному разумению, означает попросту бассейн в закрытом помещении, однако под такое громкое имя власти без зазрения совести сдирали два бакса за вход. В «нататории» имелся олимпийского размера бассейн, а огромные окна постоянно запотевали, что в корне подрывало идею этих самых окон. Что же касается собственно бассейна, то вода в нём была примерно так же непроницаема для взора, как и окна. Когда-то я пользовался плавательными очками, но бросил это дело — любоваться плавающими в воде неопознанными частицами органического материала мне совсем не нравилось. Бывают вещи, о существовании которых лучше не знать.
Тайсон весьма быстро освоил стиль «барбос обыкновенный» и теперь гордо преодолевал свои шесть отрезков, пыхтя и отплёвываясь, словно лабрадор, пока я, не особо утруждаясь, но весьма эффективно плыл кролем.
— Слушай, ты хочешь научиться плавать или как? — рявкнул я на Тайсона, когда тот попытался выбраться из воды.
— А чем я, по-твоему, сейчас занимался? Я проплыл шесть отрезков!
Я затащил его обратно в воду.
— Шесть отрезков по-собачьи, — поправил я. — Это не тянет даже на один человеческий отрезок, Бобик!