Логан снял рубашку, ботинки и разделся до боксеров. Целью наказания было скорее унизить, чем причинить боль. Хотя и этого будет предостаточно. В конце концов, он явно нарушил законы — пощечина суду Оркосиев.
Заняв своё место в центре круга, Логан опустился на колени. Он украдкой взглянул на верховного демона, прежде чем склонить голову и упереться руками в горячий пол.
На мгновение его мысли обратились к Калле, что ей придется стать свидетелем подобного — пока первый удар кнута не лизнул его по спине.
Словно обжигающая смазка, вылитая на открытую рану, пламя распространилось под его кожей, и Логан зажмурился. Он перенёс такое же наказание во время своего пребывания в Обсидиусе. Именно поэтому на его спине были все эти тонкие шрамы. Кнут, сделанный из тонких волоконно-оптических нитей, проникал под кожу при контакте с плотью демона и посылал электрические импульсы к нервным окончаниям, вызывая жгучую боль — такую, которая парализовала мужчин и заставляла их желать смерти.
— Пятьдесят, — сказал высший демон.
— Мой господин… — голос Цефирины прозвучал настойчиво.
— Наказание остаётся в силе, Цефирина. Пятьдесят ударов плетью.
Боже, после этого Логан станет бесполезен, он не сможет делать ничего большего, кроме как корчиться на животе в течение нескольких дней — если он выживет. Максимум, что он когда-либо получал, — это вдвое меньше ударов плетью за убийство заключенного в Обсидиусе, и другие заключенные уже считали его ходячим чудом, потому что он тогда выжил.
Ещё один удар по позвоночнику. Он потряс в его костях и оставил резкую боль в голове. Он резко вдохнул и пробормотал «бля» на выдохе, прежде чем упал ещё один удар.
Удар за ударом сотрясали его громоздкое тело, его руки дрожали под его огромным весом.
Однако если он падает, наказание начнётся снова, и мольба о пощаде опозорит имя Гнева.
Вместо этого он сосредоточил свои мысли на Калле. Она будет в безопасности. Ребёнок будет в безопасности. Даже если грёбаная боль чуть не убьёт его, в конце концов оно того стоило. Ничто не имело большего значения, чем его женщина и ребёнок, которого она вынашивала. Стиснув зубы, он заставил себя найти некоторое удовольствие в этом знании — поприветствовать резкое жужжание, которое раздавалось в его костях с каждым ударом ресниц. Каждое пламя, танцующее вдоль его позвоночника, означало свободу единственной женщины, о которой он когда-либо заботился в своей жизни.
От одного сильного удара в спину Логан заворчал.
Из зала послышались вздохи.
Да, это плохо.
Сырой ожог показал Логану, что инфорсер оторвал часть его плоти этим огнём.
Головокружение охватило Логана.
Его внутренности сжимались от каждого удара, мышцы дрожали, когда инфорсер действовал ему на нервы.
Его ладонь соскользнула, но он удержался.
— Достаточно! Пожалуйста! — голос Каллы послышался позади.
Логан хотел сказать ей, что всё в порядке. Чтобы выстоять, потому что, боги, он не доверял ублюдкам и их законам.
Кроме того, окончательное решение всё ещё маячило на горизонте. Наказание было финишной прямой.
Однако туннельное зрение начало проявляться. Тьма — старый закадычный друг — угрожал поглотить его.
Ещё одна плеть прошипела ему по спине, и в нос ударил отчетливый запах горелого мяса.
За его спиной раздался грохот.
— Достаточно! — голос Каллы раздался ближе. — Ей-богу, я буду смотреть, как сгорит каждый из вас, если вы его убьёте! — Она всхлипнула, и сердце Логана сжалось от осознания того, что она плакала.
Ушей Логана достиг стук, звуки то появлялись, то затихали. На его периферии появилась чёрная ткань, и к нему потянулась рука, пройдя через белые границы круга.
— Логан, — прошептала она, — возьми меня за руку. Останься со мной.
Все, что он мог сделать, это дёрнуть пальцами, когда боль парализовала каждый нерв в его теле. Только напряжение мышц и шок удерживали его на ладонях.
— Уходи, дитя. Он хотел бы, чтобы вы позволили привести это наказание в исполнение. На кону его честь, — голос Цефирины облегчил его разум.
Когда чёрная ткань исчезла, а рука Каллы ускользнула из поля его зрения, Логан молча поблагодарил Цефирину за то, что она была рядом.
Черт, Калла не должна была подвергаться такому. Он пошатнулся от мысли, что ей ещё придётся наблюдать. Женщина повидала в своей жизни немало дерьмовых вещей, но ничто так не порадовало бы её, в наблюдении за поркой демона в стиле Вербрижа.
Кровь брызнула с его ладони. Логан сосредоточился на каплях, скользящих по смоле. Они пузырились от жара полов, под которыми располагалась самая опасная часть Двора Оркосия. Адская вечная тюрьма. Костёр, куда бросали замученные души после наказания.